Джулия небрежно скинула с себя тренч и бросила на стул, а сама откинулась на спинку дивана, не утруждая при этом себя разговорами со мной и Марло.
— Не подходи к ней, — прошептала мне Марло, прежде чем исчезнуть за дверью. — Это займет некоторое время.
— Что займет?
— Трансформация. Смотри, и увидишь.
Поморщившись, Джулия сняла каблуки и принялась массировать красные, опухшие ступни. Она сняла серебряные украшения — серьги, ожерелье, браслет и кольца — и положила их на журнальный столик. Затем она залезла в вырез блузки, пошарила там и вытащила что-то вроде двух розовых желеобразных бугорков — свою «грудь» — и положила «ее» рядом с украшениями. Затем вытянула из-под блузки бюстгальтер, розовый, от V******** S*****.
Сняв туфли, украшения, «грудь» и лифчик, Джулия поднялась наверх, чтобы стянуть с себя утягивающее белье и «Тростинц», который чудесным образом превращал ее пышные формы в подростковые угловатости — образ «стриптизерши», как она это называла. Она смыла косметику с лица, потом приняла душ. Когда она через тридцать минут спустилась вниз в леггинсах, простой майке и в бейсболке на голове, я не узнала ее. Передо мной была другая женщина.
— Да, это я, Джулия, — театрально объявила она, видимо, заметив изумление, отразившееся на моем лице. Из диснеевской принцессы она превратилась в уставшую тридцатилетнюю женщину. Только голос ее остался прежним.
На кухне она долго рылась в холодильнике и вытащила оттуда ножку индейки, картофельное пюре, а также ведерко фисташкового мороженого и тарелку с коржиками на масле, которые я испекла с утра. Она уставила тарелками стол и жадно принялась за еду. Вообще-то, я отложила ножку индейки в холодильнике для себя, но ничего не сказала Джулии. Она с особенным смаком обгладывала сочное мясо с кости.
В другой ситуации я бы присоединилась к ней, но я зачарованно смотрела, как она набивает рот в тени великанских джинсов Юлайлы Баптист. Обычно Джулия была такой сдержанной. Но тут она обглодала ножку индейки, умяла картофельное пюре и принялась за мороженое с коржиками.
— Сколько здесь калорий? — спросила она, беря с тарелки коржик; в уголках ее губ блестели капельки жира.
— Я бы сказала, по паре сотен в каждом.
— Вот блин. — Джулия положила надкусанный коржик обратно на тарелку.
Никто в «Доме Каллиопы» и не заикался про калории, но Джулии нужно было поддерживать фигуру для работы. Чтобы вписаться в коллектив «Остен Медиа», она обязана была соблюдать строгую диету.
— Я так больше не могу. Женщины в моей семье никогда не были стройняшками. Это заведомо проигранная война. Знаешь, почему женщины в «Остене» такие сучки? Они с ума сходят от голода.