−Осторожнее, лекарь. Мысли — мыслями, но руками делай свое дело.
Лекарь покорно кивнул:
— Простите…
Да, отвлекся, руки дрогнули, прокол вышел кривоватым. Охх, какая разница, каким он будет на коже — если воин мальчишку просто забьет. Зверь. Тварь… Ударить по ране. А на лице какие синяки — совсем кожи не видно. Про остальное даже думалось с трудом — такого зверства в Империи давно не водилось, по крайней мере, лекарь обучался в восточных пределах Империи, где слыхом не слыхивали, что творится на Севере. Еще один взгляд — у Наместника опасно дрогнула бровь — не понравилось, что его рассматривают. И предостерегающий рык:
− Посторожнее, смотри, что делаешь…
А что делал — края раны аккуратно свел и зашил, если не будет воспаления — то шрам будет совсем маленький. Только зачем это твари — ему все равно долго в лагере не прожить. Аккуратная повязка с бальзамом — воин вопросительно покривил губы.
— О, нет, господин, это лекарство одинаково и для людей, и для тварей…
Тот молча кивнул. Тихо сказал:
−Посмотри ниже — я прижимал его сверху, кровотечения нет?
Тогда нужно перевернуть, Наместник кивнул, осторожно повернул мальчишку на другой бок, потом на живот. Тварь тихо застонал — где-то потревожили рану. Воин как-то странно сказал:
−Тихо, тихо, все уже хорошо…
Голос был спокойный, непохожий на ненавистный рык мучителя, и Тварь снова успокоился. Кровотечения не было, хотя спина была вся в ссадинах и царапинах — досталось, когда вырывался. Лекарь осторожно спросил:
−Господин, мне остаться до утра?
Наместник нехорошо усмехнулся:
− Боишься, что замучаю мальчишку? А при тебе — не посмею? Н-да уж! Оставайся, если хочешь. Мне все равно спать уже не придется — что он сотворит, когда очнется — невозможно придумать.
Лекарь удивленно посмотрел на воина — тот все так же держал Тварь на руках, укрыв его плащом.
− Господин, его бы положить и дать покой — он же беспокоится у вас на руках.
Наместник кивнул. Осторожно уложил твареныша на узкую походную кровать. Тот слабо вздохнул… Тишина. Ночь за пологом палатки. Покой.
Наместник неожиданно спросил:
− Никогда раньше не видел их?
Лекарь удивленно ответил:
− Нет, только читал. Они — не люди, да?
Наместник пожал плечами:
− Право, не знаю. Дохнут они, как люди, плачут, как люди. Понимают, что такое добровольный уход из жизни. Спасают своих раненых. Правда, ни разу не видел у них женщин и детей — они родятся по-другому. Хотя… не знаю. Лица — сам видишь: уродливые — белая кожа, глаза в пол-лица, скуластые. Носики у них смешные — как у наших детей, маленькие, вздернутые. Внутри …