– Укройся. Пережди, – говорил ей Райнигер. – Дыши коротко, так песок не попадает в легкие. Ты будешь бессильна, пока она не пройдет. Никакого света. Никакого воздуха.
Она должна была попасть внутрь. Так много звезд уже пропало, и она решилась выйти без лампы, но Яэль знала, что до ее палатки было восемь шагов. У нее не было иного выбора, кроме как бросится вперед.
Шторм – он не просто выл. Это была армия шума: режущая, скручивающая, ревущая вокруг. Пыль просочилась через трещины в ее бинты на лице, залила края глаз. Ей пришлось прокладывать свой путь против ветра, через живые реки песка у ее ног. Палатка держалась на месте, пока Яэль подсматривала дорогу к ней, кашляя так, будто от этого зависели ее жизнь.
Ей вспомнилось больше советов Райнигера: в большинстве случаев бури небольшие. Они прокатываются примерно за час. Ей придется переждать. Выдвинуться к байку через час (примерно).
Но шторм только ухудшился. «Примерно час» растянулся на два. Ветер кричал громче, и палатка клонилась все ниже и ниже, пока Яэль не уверилась, что только ее вес сохранял конструкцию на месте. Стены и пол исчезли. Это был всего лишь клубок пластика, коконом закутавший Яэль от песков.
Она спала, свернувшись калачиком в позе эмбриона, ловя обрывки снов. Иногда было трудно сказать, чтобы было сном, а что явью, потому что ее кошмары также состояли из воя и тьмы.
Но свет, наконец, появился. Утреннее солнце прорезалось через глубокий оранжевый туман. Ветер стих, облака истончились, и Яэль открыла брезент.
Земля изменилась, пустыня возродилась. Песок был везде, насколько видел глаз. Все было покрыто им, обнаружила Яэль, когда начала пробираться к мотоциклам. Палатка Феликса была наполовину засыпана, и «Цюндаппы» по спицы ушли в песок. Ей также придется откапывать мотоцикл – и быстро, если она хочет вернуться на дорогу, прежде чем Феликс проснется.
Только встав и начав двигаться к байкам, Яэль заметила неувязку в своем плане: дороги не было. Выбоины, камни, гравий – все это исчезло. Дюны простирались вплоть до моря. Было так тихо. Яэль вглядывалась в девственно чистый пейзаж. Ни ветра, ни двигателей. Солнце было высоко за горизонтом, но никто не ехал. Без дороги большинство гонщиков оказались в затруднительном положении.
По песку ехать было сложно, но не невозможно. У нее были компас и карта. И даже если те потерпели неудачу, она знала звезды. Яэль могла найти путь в Каир. С дорогой или без нее.
Это была ее божья милость. Ее шанс вырваться вперед.
Она прыгнула к байку Феликса и начала копать. Ладонями она раскопала первое колесо. Ей не понравилось то, сколько это отняло времени. Песок был шелковистым и продолжал свободно скользить обратно в траншею.