В тот вечер, когда погибли его родители, он тоже смотрел программу новостей, но это столкновение считалось небольшим, и о нем было сказано всего несколько слов. Тем не менее картина сверкающих лаком маминых волос, слипшихся от крови среди обугленных обломков машины, зажатой между искореженными остовами других машин, долго еще возникала перед его внутренним взором так же ясно и отчетливо, как ее парики, которые все еще висели возле зеркала.
— Нельзя, Бой, ты же промокнешь! — закричала Аиза.
Малыш неожиданно сбросил башмаки и восторженно зашлепал по воде.
— Сию минуту иди сюда!
Лиза снова повысила голос. Роль матери постоянно ставила ее в конфликтные ситуации. Больше всего ей хотелось забыть об этом, забыть, что возле нее находится малыш, который ежечасно и ежеминутно требует внимания и заботы. Она была слишком молода, ей и себя-то нелегко было защищать от посягательств окружающего мира. Она еще не вышла из того возраста, когда человек болезненно занят самим собой — это его право и даже долг, иначе он не убережет свою личность. Однако у нее был ребенок, и, поскольку она привыкла упрекать себя в эгоизме, нечистая совесть порой толкала ее на крайности, и в тех случаях, когда у Лизы хватало сил взять на себя роль матери, она доводила свою опеку до абсурда. Она даже настояла на том, чтобы кормить ребенка грудью, чего молодые матери почти никогда не делали; между тем с самого начала было ясно, что у нее не хватит молока. В результате малыш рос худеньким и слабеньким, днем и ночью плакал от голода, еще больше раздражая ее... и она еще больше упрекала себя за жестокосердие и эгоизм.
— Сейчас же выходи из воды! Слышишь?
— Пусть играет,— попытался успокоить ее Аллан.
— Но он же промокнет!
И снова Лиза растерялась в совершенно новой для нее ситуации: они ни разу еще не были с Боем на берегу и он никогда не залезал в воду.
— Пусть немного промокнет, это не вредно. Здесь очень хорошо...
Голова куклы с раздавленным лицом и отливающими золотом волосами снова валялась на берегу.
После обеда Аллан искал и собирал листы гофрированного железа. Кроме того, он притащил к фургону тяжелый старинный чугунный котел, а также несколько пластиковых мешков и больших кусков пластика и еще куски брезента, которые всюду валялись на земле. Все это Аллан отнес на берег моря и тщательно промыл. А потом начал с одной стороны покрывать пластиком и брезентом груду автомобильных покрышек. Это была нелегкая работа. Стоило слегка подуть ветру, как брезент к пластик разлетались в разные стороны, и приходилось все начинать сначала, укладывать их на прежние места, придавливать камнями и следить за тем, чтобы края на стыках как следует перекрывали друг друга, образуя одну большую поверхность, опускавшуюся полого к водостокам, которые он согнул из листов гофрированного железа. Конечной целью всех этих усилий было собрать как можно больше воды, отнять у росы каждую ее каплю. По водостокам вода должна была вливаться в большой котел. Пока что поверхность, с которой Аллан пытался собрать росу,была сравнительно небольшой, он хотел сначала посмотреть, что из этого получится. А если все пойдет так, как он ожидал, то здесь предостаточно куч и склонов, которые можно использовать таким же образом. А если еще пройдет дождь?..