Наши войска занимали оборону в десяти километрах за городком Хамина, сам городок небольшой, но находится на берегу линии озер и хорошо, что его захватили сходу, а главное три моста через две протоки, а то пришлось бы делать большой крюк, обходя озера с севера. Теперь вообще хорошо, рек и озер до самого Хельсинки или по старому Гельсингфорс (Шведское название столицы Финляндии, во времена Российской Империи — база балтийской эскадры) почти и не будет, так что проблем с их форсированием тоже. Сейчас тылы подойдут, технику в порядок приведем и снова вперед, до победного конца. Уже вечером с финской стороны неожиданно показался солдат с белым флагом, при приближении стало понятно, что это обыкновенная жердь с привязанной к ней белой наволочкой. Стрелять по парламентёру ни кто не стал, и он через несколько минут подошел к бойцам. Было видно, что финн трусит, причем откровенно, все же репутация это сила. Парламентером оказался обычным солдат, который неплохо знал русский язык. Он принес предложение о временном прекращении огня, а также с просьбой принять парламентеров. Финское правительство хочет прекратить эту войну и заключить с СССР мир. Вызванные срочно особист и комбат, услышав такое сначала немного подвисли от услышанного, а затем срочно стали связываться с вышестоящим начальством. Меньше чем через час это просьба достигла меня, а чуть позже и командующего Карельским фронтом, а уже от него ушла в Ставку ВГК. Не зная сколько времени уйдет на принятие решения на верху, я пока своей властью остановил наступление. Сроки меня не поджимают, так что имею право, а финики все равно за это время действенную оборону организовать не успеют. Финского солдата отправили назад, завтра, в 9 утра должен будет придти уже офицер, надеюсь к этому времени решение на верху уже примут.
Вилпу Хейккинен получив приказ, в первый момент перепугался, то, что русские перестали брать в плен, а всех уничтожают, он знал, солдатский телеграф такое передают быстро. Сейчас Вилпу проклинал себя за то, что рассказал всем, что он знает русский язык. Теперь уже ни чего не поделать и время назад не вернуть, а потому зайдя в брошенный дом, он вытряхнул подушку из белой наволочки, а затем, подобрав во дворе шест, метра два длинной, он за концы привязал к нему наволочку. Глубоко вздохнув, Вилпу подняв повыше шест с наволочкой, обреченно пошел вперед. Каждую секунду он ожидал выстрел или взрыв, но ни чего не происходило. Вот уже показались русские позиции, то тут, то там, за укрытиями стояли танки, хотя и так их было нечем уничтожить и они могли стоять хоть в открытую. Наконец и русские, его окружили, бить, как он опасался не стали, а отвели к командиру роты. Там Вилпу сказал, что его послали для предварительных переговоров по заключению мира. Скоро показались еще два русских офицера, повыше чином, которым Вилпу снова рассказал о предложении своего командования. Ему пришлось ждать почти до вечера, прежде чем его вначале покормив солдатской кашей не отправили назад. Завтра в 9 утра русские будут ждать полномочного представителя, а пока с 12 ночи начинает действовать прекращение огня, впрочем единственный выстрел с финской стороны и соглашению конец. Вот наконец и родные позиции, не помня себя от счастья, что все обошлось, Вилпу Хейккинен предстал перед грозные очи начальства. Сообщив о согласии русских о временном прекращении огня и начале переговоров, Вилпу наконец был отпущен. На следующий день специальный представитель Ристо Рюти, немного волнуясь, под белым флагом, прибыл в расположение русских войск. Оттуда в сопровождении взвода НКВД его отвезли к командующему Карельским фронтом.