»
[132].
Тот самый Лавров, который в письме Н.А.Морозову в мае 1880 года предупреждал, что терроризм в конечном счете вызовет «общее отвращение» и что если правительство продолжит «серьезную войну против террористов, нет ни малейшего сомнения, что все они погибнут, а императорство останется», после 1 марта 1881 года писал уже нечто иное. Теперь он отмечал, что «все живые силы страны примкнули к этой партии», а Исполнительный комитет «своей энергической деятельностью» «в невероятно короткое время довел дело расшатывания русского императорства весьма далеко»[133].
В марте 1882 года в предисловии к «Подпольной России» С.М.Кравчинского Лавров писал: «И никто не решится сказать, что победа на стороне правительства, когда именно его меры повели к гибели одного императора, к добровольному самозаключению другого, к полному расстройству в настоящее время государственного организма России»[134]. Оставаясь противником терроризма в принципе, Лавров, тем не менее, «примкнул» к «Народной воле», став, по словам Б.С.Итенберга, ее «союзником», а по довольно спорному мнению А.А.Сундиевой даже идеологом партии[135] (правда, в тот период, когда от нее уже мало что осталось). Итенберг справедливо пишет, что Лавров «отдавал себе отчет в том, что «Народная воля» представляет собой единственную реальную силу революции»[136]. Но поскольку «реальная сила» партии определялась преимущественно ее успехами на поприще терроризма, не означало ли это со стороны Лаврова фактического признания эффективности народовольческой тактики?
Заметные изменения произошли во взглядах на террористическую тактику другого крупнейшего идеолога народничества — П.Н.Ткачева. По словам ближайшего соратника Ткачева по «Набату», Г.-М.Турского, Ткачев «вначале (конец 1876 — начало 1877 г. —О. Б.) был против террора и признавал террор только по отношению шпионов. Но позже он должен был или выйти из «Набата», или признать террор, и он признал»[137]. Правда, в отличие от Турского, Ткачев вплоть до 1878 года в пользу террора на страница «Набата» не высказывался. Проповедь терроризма, которая велась Турским, вряд ли кого-нибудь могла вдохновить, поскольку, во-первых, очень уж напоминала нечаевскую, во-вторых, ввиду крикливо-карикатурного стиля автора.
В одной из статей цикла «Революционная пропаганда» Турский писал, вполне в духе «Народной расправы»: «Удачный выстрел Каракозова был бы таким революционным фактом, который бы в один миг сделал то, чего нам не достигнуть и во сто лет мирной пропаганды. От нас зависит начать революцию сегодня или отложить ее на десятки лет