В 1943 году на заводы Круппа привезли шестьсот человек, а год спустя их осталось только двадцать. Последним официальным жестом Густава перед передачей заводов сыну было создание «Бертаверке» — концентрационного завода, названного в честь жены, это была своего рода дань. Там было черно от грязи, полным-полно вшей, и чтобы туда добраться из лагеря, надо было пройти пять километров в галошах — зимой ли, летом ли. Рабочих будили в половине пятого, люди из СС смотрели в оба, специальные дрессированные собаки отвечали за охрану, рабочих били, истязали. Вечерняя трапеза порой длилась по два часа, не потому что много времени уделялось еде, а потому что приходилось ждать: не хватало мисок для супа.
Теперь на секундочку вернемся к самому началу этой истории и посмотрим еще раз на двадцать четыре человека за столом. Можно подумать, обычное собрание глав предприятий. Те же костюмы, те же темные или в полоску галстуки, те же шелковые платочки, те же очки в золотой оправе, те же лысые головы, то же разумное выражение на лицах. Все как сейчас. Мода совершенно не изменилась. Пройдет время, и вместо золотого Знака Отличия, многие будут с гордостью носить федеральный крест «За заслуги», как у нас орден Почетного легиона. Режим почитает своих слуг одинаково. Присмотримся к тому, как они ведут себя 20 февраля: степенно, разумно, пока дьявол на цыпочках пробегает мимо. Они болтают; их небольшое собрание похоже на сотни других. И не стоит думать, что эта сцена из далекого прошлого. Это не допотопные монстры, жалкие существа, сгинувшие в пятидесятых в руинах Берлина, в кошмаре, изображенном Росселлини. Их имена до сих пор живы. Их состояния огромны. Некоторые из их обществ объединились во всемогущие конгломераты. На сайте группы «Тиссен-Крупп», одного из мировых лидеров по производству стали, чей главный офис до сих пор располагается в Эссене и чьи ключевые понятия теперь «гибкость» и «прозрачность», есть маленькая справка о Круппе. Густав не поддерживал Гитлера активно до 1933 года, говорят нам, но поддерживал свою страну, служил ей верой и правдой, когда Гитлера назначили канцлером. Членом нацистской партии Крупп стал только в 1940 году, когда ему исполнилось семьдесят, уточняется на сайте. Будучи глубоко привязанными к общественным традициям компании, Густав и Берта вопреки всему в день своей золотой свадьбы нанесли визит самым верным работникам. Биография заканчивается трогательной деталью: в течение долгих лет самоотверженная Берта ухаживала за мужем-инвалидом, они жили в маленьком домике рядом с их резиденцией Блюнбах. О концентрационных заводах и подневольных рабочих ни слова.