Собственно, инициатором развода Сьюэлов была Иза. Она нашла другого мужчину, когда ходила на занятия живописью — по иронии судьбы Дэвид прямо-таки заставил ее на эти занятия записаться, потому что ему казалось, что у жены развивается депрессия. А после развода Дэвид долгое время не мог прийти в себя, он буквально погибал. Иногда он сидел у Смолов и плакал, а Шелли приходилось на все это смотреть, что, честно говоря, было нелегко. Возможно, она, Шелли, чересчур старомодна, но ей всегда было неприятно смотреть на плачущих мужчин. Ричард держался молодцом, хотя его, разумеется, это тоже и раздражало, и утомляло. Но в целом он воспринимал излияния Дэвида спокойно, как и подобает настоящему другу.
А года через два — о, за это время Дэвид успел привести к ним немало самых разных женщин, но она, Шелли, не намерена сейчас углубляться в детали, потому что дело отнюдь не в этих многочисленных женщинах — появилась Энни. Энни Эплби. Она-то и была главной в этой истории. Шелли выпрямилась, потом слегка наклонилась к Дотти и сказала: «Энни действительно была особенной».
И Дотти ничего не оставалось, как выслушать характеристику Энни.
«Главное в ней, — вещала Шелли, — это, во-первых, ее рост. Поймите, она ведь действительно очень высокая. Около шести футов! И очень худая, что еще больше прибавляет ей роста. И у нее длинные темные волнистые волосы, почти курчавые — я, честно говоря, думаю, что в ней смешалось несколько разных кровей и у нее есть предки не только среди североамериканских индейцев. Она ведь родом из штата Мэн. Но лицо у нее было прелестное, просто прелестное — тонкие черты, голубые глаза и… как бы получше выразиться? В общем, даже просто смотреть на нее было приятно и радостно. Она любила всё и всех. И когда Дэвид впервые привел ее к нам…»
Дотти спросила, как они познакомились.
У Шелли на щеках вспыхнул румянец. «Ох, Ричард убьет меня за то, что я вам все рассказала, но Энни была пациенткой Дэвида. Он запросто мог тогда потерять лицензию, но он поступил достаточно умно, заявив, что больше не может быть ее лечащим врачом… Понимаете, такое иногда случается между врачом и пациенткой, вот и с ними случилось, а он еще и к нам ее привел… хотя все это надо было хранить в строгой тайне… В общем, они придумали целую историю о том, как им случайно удалось познакомиться: якобы мать Энни знала Дэвида еще по колледжу, хотя уж это, ей-богу, полнейшая чушь. Ее родители были фермерами в штате Мэн, картошку выращивали. Но Энни с шестнадцати лет чувствовала себя актрисой, а однажды взяла да и уехала из дома. Родителям, похоже, до намерений дочери никакого дела не было. Энни была на двадцать семь лет моложе Дэвида, но для них это абсолютно никакого значения не имело. Они были действительно очень счастливы. Даже находиться с ними рядом было необычайно приятно».