Идиотки (Лисицкая) - страница 6

— Я вас жду-жду! — Валентина Сергеевна зашуршала серой упаковочной бумагой. — Вот, смотрите! С утра купила! Думаю, вашей девочке подойдет. Взяла самый большой размер.

В ее руках искристо переливалось платье.

— Я с утра созвонилась с директором хора, с Виктором Николаевичем. Не могла удержаться. Девочкам нельзя выступать в чем попало… Это ведь очень важно, вы согласны?

В каком смысле? Что она хочет сказать, эта красивая, недоступная пониманию женщина?

— Я говорю: от того, в чем сейчас девочки выйдут на сцену, зависит их будущее!

Маргарита Петровна внезапно пережила острый приступ стыда и ненависти.

— Но у нас новый брючный костюм! Его бабушка связала!

— Ой, бросьте! — сердито сморщилась Валентина Сергеевна. — Ваша бабушка может вязать что угодно, а на телевидение девочки попадают не каждый день! Здесь важно выглядеть дорого!

Маргарита Петровна еще раз на секунду задумалась: а так ли ей необходимо это телевидение? Нужно ли ради него терпеть унижение такого масштаба?

— Ну, вот и пожалуйста, пусть ваша дочка выглядит дорого, а мы будем выглядеть так, как захотим!

— Да ради Бога, — рассердилась Валентина Сергеевна. — В одиночку можете выглядеть, как хотите! Но если девочки выступают втроем, то и выглядеть хорошо должны все три! Если хоть одна будет некрасивой, то плохо подумают обо всех!

Тут из толпы переодевающихся хористок выпорхнула Ирочка — вся в белых локонах, такая великолепная в голубом платьице, точной копии того, которое предлагалось и Лене. Такая воздушная и сказочная. И Маргарита Петровна довольно быстро сдалась — времени на войну не было, да и странно все-таки не хотеть, чтобы твоя дочка выглядела так же чудесно.

— Хорошо, но…

— Наташина мама не пришла, а я им тоже платье купила! Поэтому предлагаю пока расходы поделить пополам, а потом попросим отдать деньги! Это нормально!

— А у Наташи такое же платье?

— Такое же, но розовое. У Ирочки голубое — она блондинка, у вашей девочки фиолетовое — она у вас полненькая, а у Наташеньки — розовое. Иначе девочка совсем бледной будет. Пять рублей за каждое платье. Очень недорого. Просто у меня знакомые в магазине есть.

— Пять…

Дикая девочка Наташа, «дочка литейки», сидела в углу и равнодушно мусолила шнурок куртки. Ее никто не причесывал, никто вокруг нее не суетился. Но она не казалась от этого потерянной. Просто сидит маленький человек, думает о своем, шнурок вертит, ногой качает…

Вокруг все бурлит, родители дергают своих общительных детенышей, как спешащие хозяева дергают за поводки песиков, которые до смерти хотят поздороваться друг с другом носами. Нервы, восторг и запахи «Магии ночи»… Голенькие детские пузята с веерками ребрышек, ручоночки вверх, и на эти ручоночки с тихой руганью натягиваются самые лучшие платья… И среди всего этого восторженного бедлама молчаливая, угрюмая Наташа…