И вот прошло уже свыше двух десятилетий, а пономарь всё ещё свято хранил тайну про себя. На 21-м году «колебнулся» и решил тайну поведать миру в лице царя Петра.
Какие соображения или какое стечение обстоятельств могло заставить его сделать это, мы можем только догадываться.
По-видимому, на Осипова глубочайшее впечатление произвёл пример «черкешанина Михайловского», родом из г. Новый Мглин, очутившегося в аналогичных с Осиповым обстоятельствах. Михайловскому была поведана тайна клада Мазепы в Батурине и месторождений серебра и золота на Украине. Михайловский об этом написал поношение царю Петру в 1718 г. [424]. Царь велел безотлагательно организовать проверочную экспедицию, о результатах которой московский архивный документ не сообщает [425].
Пример Михайловского произвёл неотразимое по силе впечатление на Конона Осипова. Последний усомнился в целесообразности хранения кремлёвской тайны до гробовой доски. Как и названный «черкешанин», он решил поведать свою тайну [...] царю. Но до бога высоко, до царя далеко. Осипов решил прибегнуть к посредничеству. Долго думал, кого избрать в посредники. Наконец, остановился на Преображенском приказе, на его главе, «страшном» Ромодановском [426]. Последнему он изложил устно всю правду, рассказал обо всём, что поведал ему умиравший дьяк. Ромодановский, по-видимому, дал рассказу Осипова полную веру, так как тотчас собрался в Петербург к царю. Конечно, нет твёрдых данных утверждать, что побудительной причиной к отъезду было только услышанное; история говорит, что у Ромодановского на это были и другие соображения, всё же нельзя отрицать большой доли влияния на экстренный отъезд Ромодановского и сообщения о новооткрытом кремлёвском тайнике. Сначала обрадованный пономарь с нетерпением стал ждать результатов своей измены покойному другу. Ждал год и два, и целых четыре, а от Ромодановского ни слова.
Опять усомнился Осипов: видно, раздумал «страшный», видно, надо самому добиваться информировать царя. Но как? Через Канцелярию фискальных дел, подсказали ему.
Конон Осипов подал в декабре 1724 г. письменное «поношение» в Канцелярию фискальных дел, в котором писал:
1. «...Есть в Москве под Кремлём-городом тайник, а в том тайнике есть две палаты, полны наставлены сундуками [...]. А те палаты за великою укрепою, у тех палат двери железные, попере чепи в кольцах проёмные, замки вислые, превеликие, печати на проволоке свинцовые, и у тех палат по одному окошку, а в них решётки без затворок» [427].
Этот тайник под Кремлём-городом ныне уже не тайник: он вскрыт и обследован на энное протяжение в 1933-1934 гг. На этом протяжении он очищен от камня, земли и песка, какими был забит наглухо при постройке Арсенала в 1702 г. Тайник этот - итальянский, 3х3 м, белокаменный тоннель от Арсенальной башни до Тайницкой.