УК), включив в нее, помимо определения провокации, также следующее правило: «Провокация преступления влечет за собой уголовную ответственность, в зависимости от роли провокатора, в соответствии с положениями статей 33-34 настоящего Кодекса»
[441].
Второе: дополнить УК ст. 304>1 «Нарушение законодательства Российской Федерации об оперативно-розыскной деятельности» следующего содержания: «Осуществление оперативно-розыскной деятельности для достижения целей и решения задач, не предусмотренных законом, либо в нарушение установленного законодательством Российской Федерации порядка, а равно не уполномоченными на ее осуществление лицами, если это действие повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций»[442]. Эти предложения представляются обоснованными. Однако, поскольку они выходят за пределы уголовно-правовой оценки провокаций, ибо распространяются на более широкий круг оперативно-розыскной деятельности, их подробный анализ выходит за рамки настоящей работы. Можно лишь предварительно заметить, что при их реализации возникнут новые юридические проблемы — например, о соотношении ст. 304>1 УК со ст. 304 УК и др.
Ряд вопросов возникает в связи с тем, что провокация взятки похожа на другие преступления, которые совершаются (или, по крайней мере, в ряде случаев могут совершаться) с целью, аналогичной провокационной, т. е. с целью добиться привлечения к ответственности невиновного лица. В этом смысле близкими к ст. 304 УК являются нормы о заведомо ложном доносе, соединенном с искусственным созданием доказательств обвинения (ч. 3 ст. 306 УК), и о фальсификации доказательств по уголовному делу (ч. 2 ст. 303 УК). Соотношение между ними рассматривается дальше, при анализе указанных норм.
Завершая изложение проблемы ответственности за провокацию взятки, мы не можем не отметить, что дискуссии о содержании этой нормы вышли за рамки ее признаков и затронули более общие проблемы уголовно-правовой оценки провокаций как метода борьбы с преступностью. Это тем более актуально, что использование провокаций в деятельности правоохранительных органов не ограничивается расследованием дел о взяточничестве, а встречается и в отношении других деяний. Типичным является незаконный оборот наркотических средств, причем речь идет не об их подбрасывании (такие факты являются фальсификацией, а не провокацией), а о случаях действительной продажи, инициированной сотрудниками оперативных служб. По многим уголовным делам основным доказательством являются результаты так называемого «контрольного закупа». Суть его в том, что оперативные сотрудники сами или через других лиц (как правило, задержанных наркоманов) обращаются к кому-либо с просьбой продать наркотическое средство, приобретают его, расплачиваясь мечеными купюрами, а затем задерживают продавца и привлекают его за сбыт наркотических средств. В таких ситуациях возникает два вопроса: во-первых, как оценивать с точки зрения уголовного права действия оперативных сотрудников, и, во-вторых, подлежат ли ответственности лица, совершившие преступные действия в результате провокации.