— Я отнесу, — Себастьян чуть ли не силой вырвал его из её рук. — Куда идти?
— Прямо. Двери сами открываются, — она пропустила Каникса и лишь, когда дверь стала закрываться, словно опомнившись, попыталась удержать его.
Узкий и низкий коридор изгибался вверх-вниз. Неяркий свет исходил, казалось, отовсюду. Вторая дверь — лишь контур, обозначенный на камне, — исчезла, пропуская его.
Мужчина вошел и остолбенел. Его взору предстала просторная круглая комната с огромным белым камнем в середине. Часть противоположной стены была зеркальной… У Каникса отчего-то пересохло во рту, а ладони взмокли. В комнате витал легкий аромат мяты и мелиссы — полузабытое сочетание.
У зеркала стояла невысокая босоногая фигурка. Маленькие узкие ступни, крепкие прекрасно очерченные ножки. Длинные золотистые волосы, которые укладывали на умной головке изящные руки с тонкими запястьями. Из одежды была лишь нижняя рубаха без рукавов, опускавшаяся чуть ниже упругих ягодиц.
Самое лучшее поставить все на пол и уйти. Но вот только дверь куда-то исчезла.
Мужчина шагнул вперед. В зеркале отражалась высокая грудь, которая, казалась, пыталась разорвать льняной плен. Огромные золотистые глаза под прямыми бровями, родинка на щеке.
— Куда ставить, Мели? — та испугано отскочила от зеркала, развернувшись к нему лицом и пытаясь закрыться руками. Трясущимся пальцем указала на небольшой столик, которого не было пару секунд назад. — Пол холодный. Зря стоишь босиком. Мели?! — девушка повторила жест. — Хорошо, — Себастьян развернулся на 180 градусов.
Легкий шум у него за спиной сообщил, что Линкс открывает какие-то баночки с подноса. Каникс закрыл глаза, пытаясь не воспринимать реальность. Но запах напоминал о ней. К легкому аромату мяты и мелиссы добавился терпкий запах мазей, ускоряющих заживание. Мужчина услышал шипение — её шипение: мазь попала внутрь раны.
В комнате повисло специфическое амбре укрепляющего зелья. Себастьян взглянул на наручные часы. Шелест ткани за спиной.
— Мели, я могу повернуться? — в ответ тишина. — Я уже устал так стоять. Ты как хочешь, а я… — он развернулся.
Сама Мелисса стояла к нему спиной, одетая в свободные брюки и просторную блузу, рядом со стулом (Но его здесь не было?! Когда Каникс вошел в комнату его здесь не было, как и стола), на котором висел лишь белый платок, и спешно застегивала широкий пояс с металлическими пластинами.
Себастьян подошел к девушке ближе и, по пути медленно стянув со стула платок, спрятал его в кармане. Мужчина достал из-под стула высокие ботинки на шнуровке.
— Всё-таки обуйся, Мели. Пол очень холодный, — их взгляды встретились. Девушка прикрыла горло рукой. Какая-то настороженность сквозила в каждом её жесте. — Хорошо-хорошо, — Себастьян отступил, примирительно вскинув руки вверх.