Из-за брачной политики Фудзивары, его интриг в императорской семье, всегда существовала опасность встать не на ту сторону, а жестокое наказание, как правило, несли невинные, верных слуги и усердные чиновники вместе с их семьями, а не высокопоставленные руководители.
Поэтому на бумагу Акитада смотрел с определенной долей страха. Она лежал на столе между черной стрелой, которая убила Кайбару и спасла жизнь Акитаде и лакированным футляром игры Тамако. Люди всюду играют в смертельные игры. Он был вынужден не только рисковать своей жизнью, чтобы защитить эту провинцию, но и отвечать за последствия, которые повлечет информация из этого зловещего письма. Все зависело от его, Акитады, заключения. Тем не менее, долг обязывает его доложить об этом. По капризу судьбы, он был вынужден разрушить жизни, карьеры, семьи, возможно, и свою собственную.
Акитада знал, что кто-то другой, скорее всего, поспешил бы сжечь это письмо и забыть ее содержание. Этиго была глухой провинцией. Если восстание здесь провалится, то недовольные императором заговорщики в столице вполне могут отказаться от своих устремлений.
Но решать, что представляет большую опасность для императора, было не в компетенции Акитады. А что, если новость о неудаче восстания в северной провинции побудит столичных заговорщиков на проведение отчаянной акции в центре империи? И где гарантия, что амбициозный претендент не станет снова, и снова организовывать заговоры?
Акитада поднял руки к лицу и застонал.
— В чем дело, муж? — в кабинет тихо вошла Тамако, ее широко раскрытые глаза выражали беспокойство. В утреннем свете она, хрупкая и беззащитная, смотрела на него, положив руки на свой растущий живот.
Акитада мрачно улыбнулся. — Боюсь, что я могу испортить жизнь нам обоим, — сказал он и закрыл глаза. — И я думаю, что могу подвести императора независимо от того, как я стану действовать.
Он услышал шорох ее шелкового платья, когда она опустилась рядом с ним, почувствовал тепло ее тела, когда она прижалась к нему. — Ты не можешь навредить мне, — прошептала она, — независимо от того, что бы ты ни сделал. Ты не такой. Она слегка отстранилась. — Ты не будешь собой, если станешь уклоняться от выполнения своего долга. И как ты можешь подвести императора, если вы исполняешь законы и свой долг?
Он покачал головой и улыбнулся на ее пыл. — Вот, — сказал он, подвигая письмо к ней. — Это влияет на нас и нашего не рожденного ребенка тоже. Читай!
Она прочитала и спросила:
— Кто это написал?
— Это печать принца Окисады.
У нее перехватило дыхание. — Я вижу. — Ее взгляд упал на лежащую на столе стрелу. — Ты мог бы прицелиться стрелой в темной пещере, если бы думал, что там двигается медведь?