Барон посмотрел на меня взором затравленного оленя, перевел взгляд на слуг.
– Ну, что стоите, олухи?! – попытался он рявкнуть, но от волнения пустил петуха.
Никто из слуг не спешил на помощь. Стояли как вкопанные, с намерением поглазеть – что будет дальше.
Я мог бы заставить барона ползать по двору, собирая мои рубахи и подштанники, но не стал этого делать. Злость я уже сорвал, а лишний раз унижать мне человека не хотелось.
– Ладно, барон, на первый раз я вас прощаю. Приводите себя в порядок, лечите головы, – усмехнулся я. – И уезжайте.
– А меч? – хрипло спросил барон, еще не веря своему счастью.
– А меч достается победителю, разве не так? Мы с вами честно сразились, вы проиграли. Урок вам на будущее – не стоит атаковать противника, если он стоит у окна. Верно?
После бурной ночи, падения со второго этажа барон соображал туго. Но кое-что до него дошло. Поединок, при котором ты проиграл, – это совсем не то, как если бы тебя выбросили из окна. Мог же барон сделать неудачный выпад, особенно на пьяную голову?
– Вы правы, – нехотя кивнул Выксберг.
– А, вот еще что, совсем запамятовал, – полез я в кошелек, вылавливая там монету. – Это не вы обронили?
Выксберг посмотрел на мою руку, захлопал глазами, словно увидел невесть какое чудо и начал мотать головой.
– Н-не, не я…
– Нет, это определенно ваша, – начал я впихивать монету барону, а тот, сжав кулак, почему-то противился. Пальцы барона затвердели, как у покойника, и мне не удалось их разжать.
– Барон, берите… – проскрежетал я сквозь зубы.
– Господин Артаке, я не мог потерять такую монету, – взмолился барон. Едва не плача, спросил: – Может, это была другая?
«Да чем же ему эта-то не угодила?! – разозлился я. – Фальшивая, что ли?»
Такого не должно быть. Все мое богатство уже проверено, взвешено и пересчитано Мантизом и его людьми, а я брал на расходы деньги местной чеканки. Посмотрев на монету, я крякнул. Понятно, почему Выксберг не хотел ее брать – это был не серебряный талер, а гольдгульден, с портретом короля Рудольфа – неизвестного здесь властителя, но золото остается золотом, изображай на нем хоть цветок, хоть двуглавого дракона. Почему он оказался в кошельке, я не помнил, но перепутать немудрено – что золотая, что серебряная монеты имели одинаковый вес.
А ведь давно говорили умные люди – обзаведись разными кошельками, чтобы не путать монеты. Я уже не первый раз попадаю впросак – вспомнить того же шойзеля. Гольдгульдена было жаль – все-таки двадцать талеров, и, поспешно убирая его в кошель, я вытащил на свет божий новенький гульденгрошен с профилем герцога Силингского.