— Добрый день, — обозначил свое присутствие в комнате Шерстюк.
Автор разноцветных клякс повернулся в его сторону. Смерил следователя оценивающим взглядом, не выказывая особого удивления внезапным появлением незнакомца.
— Что скажете? — спросил хозяин импровизированной студии, ткнув кистью в свое творение.
— Ммм… — не зная, что можно сказать про сомнительный шедевр, замялся Валера. Навряд-ли, правдивый ответ положительно повлияет на ход предстоящей беседы.
Махнув, зажатой в руке кистью, художник сказал:
— Согласен, юноша. Не годится. Совсем не то, что нужно. Нет экспрессии. Вяло. Монотонно. Нужен полет. Может, зеленый? Как думаете? Или бирюза? — художник вновь задумчиво воззрился на картину. — Знаю! — почти крикнул он. — Индиго! Однозначно! Это придаст звучание, наполнит смыслом. Согласны?
Валера не знал. По его мнению, тут какой цвет ни добавь, ничего особо не изменится. Будет все та же мазня.
— Я следователь следственного отдела прокуратуры. Валерий Шерстюк, — решился прервать «муки творчества» своего собеседника Валера.
Художник обернулся и вновь взглянул на гостя, на этот раз, выказав некоторые признаки заинтересованности.
— Следователь?! И чем обязан?
Валера объяснил, что идет следствие по делу, в котором бывшая жена живописца, Ольга Андреева, проходит как свидетельница.
— Такой порядок, что мы проверяем всех, кто имеет отношение к делу, в том числе родственников, друзей, — пояснил Валера, во избежание лишних вопросов.
— Да, мы с Лелей редко общаемся, — пожимая плечами, сказал бывший муж, и улыбнувшись, как показалось следователю, с некоторой долей самодовольства, добавил: — До сих пор, обижена на меня.
— Значит, она не сообщила Вам, что нашла труп? Может, ей захотелось поделиться с близким человеком? Все-таки, такое потрясение. Женщины они чувствительные… — попытался, все же прощупать почву, Валера.
Темные брови художника взлетели вверх. В глазах загорелся огонек.
— Леля нашла труп?! Боже! С ней все в порядке? — с легким оттенком волнения спросил художник.
Валера кивнул.
— Да, все в порядке. Конечно, неприятное происшествие, для Ольги Сергеевны, да и для любого подобное не было бы приятно.
— Нет. Она мне не звонила. У нас не особо близкие отношения, — пожимая плечами, задумчиво сказал художник. — Знаете, что? — неожиданно, оживился он. Валера подался немного вперед, в ожидании, что художник все же сообщит, что-то важное.
— Я понял! Ваши слова, ну насчет этого найденного Лелей трупа, буквально дали толчок. Озарение! Вот оно! Лиловый и немного терракоты. Да, да! Однозначно. Как раз то, что нужно!