Я попытался расцеловать тетю в щеки, однако она завертелась и убежала в комнату.
Стянув сапоги, я зашел в комнату, бабушка стояла у окна, положив руки на подоконник, и осматривала улицу.
– С наступающим, бабушка! – крикнул я.
Она обернулась, как-то странно посмотрела на меня и начала плакать. Желая высвободиться из ее крепких объятий, я успокаивал ее:
– Чего плакать? Чего плакать?
Прямо скажем, успокаивать людей у меня плохо получается.
Да и разные там проявления чувств я терпеть не могу.
Всегда не знаю, что делать, деть себя куда. Однако бабушка плакала в три ручья, терла глаза руками и приговаривала:
– Я думала, мы уже не увидимся… ты про меня забыл. Забыл… я уже помирать собралась!
Сколько я себя помню, бабушка постоянно жаловалась, что собирается помирать, вот-вот, еще чуть-чуть! И так из года в год.
На кухне сидел дед. Дед прильнул ухом к радио, которое работало на полную громкость. Бабушка его еле оторвала от радио и сказала, что внук приехал.
Дед мой – высокий военный человек, в свои девяносто он выглядел крепким и бодрым, на щеках его был здоровый румянец, единственная беда – он плохо видел и практически ни черта не слышал.
Рукопожатие его оказалось очень крепким.
Дед ходил по комнате и приговаривал:
– Так-так, так-так.
Тетя выбежала с тарелками и давай накрывать на стол.
Бабушка спросила:
– Ты сам приехал?
– Да, – ответил я.
Лену она недолюбливала, хотя ни разу и не видела. Бабушка считала, что Лена – страшненькая девочка маленького роста, не умеющая одеваться, а что самое страшное – готовить.
Мы уселись за стол, только тетка где-то пряталась. Она ненавидела сидеть за столом с кем-то. Она ходила по комнатам, разговаривала сама с собой и пела песни.
За неспешным завтраком старики рассказали мне, что поменяли квартиру на первом этаже и переселились на второй. По планировке это была точно такая же квартира, и мебель с коврами они точно так же расставили, и вообще, кроме цвета обоев, жилище мало чем отличалось от прежнего. А переехали они потому, что под полом на первом этаже начали портиться трубы и в любую минуту их нужно было менять. А для того чтоб поменять трубы, необходимо, естественно, срывать пол. Короче, старики оказались очень довольны, что хозяин «Сантехники» предложил им такой выгодный размен.
Я осмотрелся в поисках елки, но, кроме жалкой хвойной ветки, скудно украшенной новогодними шариками, ничего не увидел.
Тогда я решил пойти на базар за елкой.
Старики отговаривали меня:
– Не надо, отдохни с дороги! Расскажи, как там дела в университете!
Тетка говорила:
– Ты – идиот. Что тебе елка даст, через неделю ее выкинешь. А денег сколько потратишь? Лучше бы ты на эти деньги мороженое купил!