— О нет, пожалуйста, не надо! Я не могу, я не хочу… Боже мой, зачем это? Что ты со мной делаешь…
Но это был не Бог, это была Аллора, чья рука гуляла по его телу, пока он не выдержал и не повернулся к ней. Его губы нашли ее губы, а его рука тоже отправилась на поиски. Когда он почувствовал мягкий пушок и его пальцы принялись медленно ласкать, Аллора тихонько запела. Это было похоже на звучание колокольчика. Словно ангельский перезвон в средневековой часовне Сан Винченти.
Анна проснулась, и восходящее солнце своим красно-оранжевым светом в один миг прогнало призраки ночи. Атмосфера в комнате мельницы была столь нереальной и фантастичной, что Анну моментально охватило чувство глубокого счастья. Все хорошо. Все в порядке. Ей было страшно лишь потому, что она не знала, что такое здешнее одиночество, не знала долины и не знала Энрико. Вот и все. Она посмотрела на часы. Половина шестого. Так рано. Энрико, конечно, еще не проснулся.
Она осмотрелась. Совершенно разные вещи — осматривать комнату и просыпаться в ней. Например, раньше она даже не заметила, какой здесь красивый и большой камин. Энрико вмуровал в заднюю стенку металлическую печную картинку, на которой были изображены дети, играющие на лугу. Рядом с камином в рамках висели фотографии руин. Собственно, на них были только остатки стен, заросшие травой камни и трухлявые черные балки. Она даже не могла представить, сколько потребовалось сил, чтобы создать из этого «ничего» такую красоту. Энрико был художником. Не только философом, но и тем, кто может по-настоящему создать нечто прекрасное. Очевидно, эстетика была для него крайне важна. В стены полуметровой толщины из натурального камня он то здесь, то там вмуровал маленькие каменные полки и ниши, кое-где оставил массивный дикий камень, а стену вокруг него покрыл белой штукатуркой. Он оставил в стене маленькие окошечки величиной с половину листа бумаги — в одном лежал камень необыкновенной красоты, в другом стоял крохотный цветок в такой же крохотной вазе. Перед окном на кованой цепи висел полудрагоценный камень и, искрясь, отражал солнечный свет. Перед ним стоял стол с одним-единственным стулом. Сидя за этим столом, можно было любоваться прекрасным видом, открывавшимся из окна на узкую долину и русло ручья до самой стоянки. «Это будет моим местом для работы, — решила Анна, — отсюда можно сразу увидеть, что кто-то приближается к домам».
Мельница была сплошным произведением искусства, композицией, составленной из множества мелочей. И ее создатель был художником, для которого главным являлась не практичность, а красота.