Нет, все это были фразы, которые не соответствовали его мыслям. Утешения просто не существовало. И, если быть честным, у него уже не было ни малейшей надежды. Потому что Беньямин не был авантюристом, ему бы и в голову не пришло просто так сбежать из дому. Скорее, он бы побоялся оказаться один в чужом мире за пределами дома.
Все это он уже рассказал полицейскому, который безучастно отстукивал заявление об исчезновении ребенка на допотопной пишущей машинке. А тот только пожал плечами, что, вероятно, должно было означать: «Все так говорят».
— Они начнут искать только завтра, — внезапно вырвалось у Петера. — Эти проклятые задницы, называющие себя госслужащими, только просиживают кресла! Эти сволочи не верят, когда им говоришь: мой сын не тот ребенок, который может сбежать из дому! Они просто тупо выполняют идиотские служебные инструкции, для них Беньямин — только новый номер дела, который положено обработать не ранее чем через двадцать четыре часа, и баста! Ты даже представить себе не можешь, какой гнусный, тупой остолоп сидит там на входе! Мне так и хотелось врезать по его тупой скучающей харе! — От ярости лицо Петера раскраснелось.
— Могу себе представить, — прошептала она.
— Они считают, что он может быть у кого-нибудь из друзей и остаться там ночевать. У какого-то друга, о котором мы, возможно, не знаем. Или, может, он сидит сейчас в поезде и едет к дедушке или к бабушке, или просто путешествует по белому свету. Вот какую чушь они мне нарассказывали! А поскольку девяносто пять процентов исчезнувших детей появляются дома через двадцать четыре часа, то розыск объявляется только через сутки. Так обстоят дела в нашем чиновничьем государстве.
Петер захлебнулся пивом и закашлялся.
— И этот мешок с говном пойдет сегодня вечером домой и уснет сном праведника. А все потому, что только тогда, когда имеются данные, указывающие на возможность совершения преступления, связанного с применением силы, только тогда вся полицейская машина запускается немедленно. То есть если бы мы нашли его вещи и тому подобное. У них не хватает людей, чтобы немедленно проверить каждое заявление о пропаже детей — вот что сказала эта обезьяна! Зато людей, чтобы выписывать штраф за неправильную парковку, у них хватает!
— Я чего-то не понимаю, — пробормотала Марианна.
— А я тем более.
— Боже мой, на улице уже темно. И снег идет.
Петер со стуком поставил на стол пустую бутылку и вскочил.
— Я дома с ума сойду. Я не могу сидеть всю ночь и представлять, где он и что делает. Я этого просто не выдержу!
По лицу Марианны беззвучно текли слезы, словно из бездонного колодца.