Карстен Швирс уже несколько минут стоял перед мальчиком, ожидая, что его тренированный полицейский мозг начнет работать, но там была лишь невыносимая пустота. «Я потрясен, — думал он. — У меня, старого волка, проклятый шок. Я больше не понимаю, что происходит в мире, потому что не могу понять, что хотел убийца».
Ватцки стоял у окна, наблюдал за своим начальником и не торопил его.
— Я отослал водолазов по домам, — тихо сказал он.
— Естественно! — взорвался Карстен. — Конечно, логично! Или тебе нужно было для этого мое благословение?
Ватцки не обиделся на грубый тон, он слишком давно знал Карстена. Если шефа что-то задевало за живое, он становился грубым и несправедливым. И на допросах он тогда выходил из себя, но Ватцки всегда возвращал его в рамки реальности. Ватцки чувствовал себя поводырем этого сердитого старика, у которого когда-то была мечта сделать мир лучше и который сейчас, на исходе пятидесяти лет, был вынужден признать, что у него ничего не получилось. Мир вокруг становился все более жестоким и, что самое главное, более подлым.
— Кто его нашел? — заорал Швирс. — Родной отец на вечерней прогулке?
— Какой-то пенсионер, — ответил Ватцки подчеркнуто спокойно. — Герберт Клатт. У него домик на участке номер двадцать три. Он часто делает обход колонии, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Ему бросилось в глаза, что куда-то пропал уродливый ангел, который был рядом с фонарем. Он лежит снаружи. Им, видимо, выбили окно. Затем Клатт внимательно осмотрел домик и обнаружил разбитое окно. Он подумал, что это обычный взлом, который устроили бродяги, чтобы переночевать в сухом месте, и вызвал полицию. А затем коллеги нашли Беньямина.
Карстен кивнул.
— А кому принадлежит домик?
— Семейной паре по фамилии Бризе. Электрик и его жена. Они пенсионеры. Живут в Штеглице. Мы попытались дозвониться до них, но их нет дома.
Карстен кивнул коллегам из трассологии.
— Можете начинать. С меня достаточно.
Он вышел на улицу. Ватцки следовал за ним на почтительном расстоянии, чтобы не раздражать.
В этот момент в сад зашел патологоанатом. Он опоздал.
— Если бы я полчаса назад знал, когда наступила смерть, когда его убили, то уже мог бы арестовать преступника, — с упреком заявил Карстен.
— Дайте мне две минуты, и я скажу вам имя, которое он прошептал на последнем выдохе, — огрызнулся патологоанатом и исчез в домике.
— Он ненадежная задница, — сказал Карстен, обращаясь к Ватцки. — Но он мне нравится. Едем к родителям.
— Ты так уверен? Я имею в виду, что идентификация…
— Я уверен! — рявкнул Карстен. — Я видел фотографии. Этот мальчик не похож на других. Его лицо я не забуду никогда в жизни. Этот ребенок — Беньямин Вагнер.