Прозвучал сигнал к отъезду. Леди Элен и мисс Мэри заняли свои места, Айртон уселся на козлах, а мистер Олбинет – в задней части фургона. Гленарван, майор, Паганель, Роберт, Джон Манглс и оба матроса, вооруженные карабинами и револьверами, вскочили в седла.
Айртон кольнул острием палки одного из быков. Фургон тронулся, доски перегородок затрещали, оси в ступицах колес заскрипели, и вскоре ферма скрылась за поворотом дороги.
Декабрь на австралийском материке соответствует европейскому июню. Преодолев за два дня шестьдесят миль, 24 декабря 1864 года караван прибыл в Апсли, пограничный городок провинции Виктория. Когда Айртон остановил фургон у постоялого двора, который пышно именовал себя «Королевским отелем», горячий ужин из нескольких блюд, состоявших преимущественно из баранины, уже дымился на столе. Отдав ужину должное, путешественники засыпали Паганеля вопросами о провинции, в которую они только что вступили.
– Правильнее было бы назвать эти места «Богатой Австралией», – заявил Паганель. – Из-за открытия в Виктории золотых россыпей сюда хлынули полчища свирепых и алчных авантюристов, опустошающих этот край. В 1836 году колония Порт-Филипп насчитывала двести сорок четыре жителя, а в настоящее время население провинции Виктория достигает пятисот пятидесяти тысяч человек. Семьдесят тысяч акров виноградников дают ей ежегодно сто двадцать одну тысячу галлонов вина. Сто три тысячи лошадей носятся по ее равнинам, а рогатый скот в количестве шестисот семидесяти пяти тысяч двухсот семидесяти двух голов мирно жиреет на ее беспредельных пастбищах. Не говоря уже о свиньях и овцах…
– А если без статистики? – усмехнулся Макнабс.
– Вы, майор, несносный человек, – отмахнулся географ. – Австралия – это самый любопытный край на всем земном шаре. Только вообразите, друзья мои: материк, где реки летом исчезают, а зимой появляются вновь; где нет влаги ни в воздухе, ни в почве; где деревья ежегодно меняют не листву, а кору, а их листья обращены к солнцу ребром и не дают тени; где древесина не горит, а камень тает от дождя; где травы иной раз выше леса; где у четвероногих имеются клювы, как у ехидны и утконоса, а лапы различной длины, как у кенгуру; где лисицы порхают с дерева на дерево, а лебеди черны; где крысы вьют гнезда, а певчие птицы подражают всему, что слышат… Самая причудливая, самая нелогичная страна, опровергающая законы природы…
Майор, дымя сигарой, спросил:
– И это все, Паганель?
– Конечно нет! – азартно воскликнул ученый. – Климат! Здешний климат обладает одной особенностью… Я назвал бы ее неправдоподобной.