У шведов был в отношении возможного торгового соглашения с голландцами свой подход. В августе 1722 г. король освободил от уплаты ввозных пошлин на все товары все без исключения суда, построенные в Швеции или же купленные за границей, но целиком принадлежащие шведам>{547}. Иностранцам же в свободе от пошлин отныне было отказано. Тем самым Стокгольм ясно показал свою приверженность политике меркантилизма, т.е. стимулирования собственной торговли и промышленности. Одной из целей было развернуть в стране производство железных и стальных инструментов, а также фарфора>{548}.
Этот шведский протекционизм свидетельствовал о явном разрыве с прошлым. Голландско-шведский торговый договор 1679 г. был основан на принципе равноправия обеих сторон. Лишь те шведские корабли, которые были оснащены по меньшей мере 24 пушками, могли иметь преимущества перед голландскими судами. Теперь, с освобождением от пошлин только шведских судов — в ущерб иностранным, — система отношений радикально менялась. Здесь Швеция была в тогдашней Европе не одинока. Другие государства, например Россия, тоже ставили поощрение собственной экономики выше принципа равенства. С голландскими воззрениями на торговлю и коммерческие интересы политика протекционизма была, конечно, несовместима.
Между тем Рюмпф давно уже просил у своих патронов в Гааге разрешения съездить на родину. К этому его побуждало прежде всего желание навести порядок в своих частных делах — добиться того, чтобы задерживаемое в течение долгих месяцев жалованье было выплачено ему полностью. Когда же осенью 1722 г. у резидента и его жены начались, кроме того, проблемы со здоровьем, просьбы Рюмпфа к великому пенсионарию Исааку ван Хорнбейку позволить ему немедленно выехать в Голландию стали еще более настойчивыми>{549}. Но отъезд приходилось все откладывать, так что покинуть Стокгольм резидент смог лишь в мае 1723-го. Судьба не была к нему милостива и перед самым его отплытием. Сильный пожар, вспыхнувший на ветряной мельнице неподалеку от дома Рюмпфа, уничтожил более 2000 строений. Среди них был дворец шведского сенатора Лейенстеда, который со своей многочисленной семьей нашел приют у готовившегося к отъезду голландца. Сам же дипломат, пытаясь спасти от огня дом своей тещи, был ранен упавшим на него куском дерева>{550}.
После того как Рюмпф отбыл на родину, делами голландской миссии в Стокгольме стал ведать ее секретарь ван де Санде. 30 июня он сообщил в Гаагу, что шведские сословия, совместно заседая в риксдаге, единогласно признали императорский титул русского царя