,
[5] а дипломаты из Швеции и Франции неустанно указывали Генеральным штатам на воинственные намерения ганноверского курфюрста, который теперь, в качестве короля Великобритании, пытался использовать новые силовые средства, главным образом военно-морские. Голландцам, повторяли наперебой Пальмквист и де Шатонёф, не следует подыгрывать Георгу I и давать вовлечь себя в авантюру. Но Хейнсиюс, секретарь Генеральных штатов Франсуа Фагел и секретарь Государственного совета Симон ван Слингеландт стояли на своем: голландская торговля нуждается в охране
>{103}. В итоге де Шатонёф, а за ним и посланник ландграфа Гессен-Кассельского могли посоветовать своему шведскому коллеге только одно: не давать Голландии и Великобритании поводов для вмешательства
>{104}, препятствуя их балтийской торговле. Ведь у Швеции и так уже достаточно врагов!
В конце апреля Пальмквист надолго слег в постель. Причина была проста. Вот уже несколько месяцев, как посланник получил новое назначение: его произвели в гофканцлеры>{105}. В ответ он то и дело писал в Стокгольм, что средств для поездки у него слишком мало и нужно еще 15 тысяч риксдалеров. Но шло время — и тон дипломата становился все отчаяннее. В середине марта Пальмквист сообщил, что денег ему хватит всего на шесть недель. Он умолял Карла XII для спасения собственной же чести проявить христианское милосердие>{106}. Получил ли он деньги, источники умалчивают. С апреля посланник не покидал постели. Это явно было лучшим способом сэкономить. В начале сентября, попрощавшись с Хейнсиюсом, с которым Пальмквист все эти месяцы поддерживал контакт>{107}, он отбыл из Гааги в Амстердам. Вероятно, он нашел необходимую финансовую поддержку у кого-либо из купцов. После чего вернулся в Швецию. Еще с июня всю переписку шведской миссии со Стокгольмом вел секретарь Йоаким Фредерик Прейс>{108}.
Когда же в конце сентября Прейс собрался переселиться в здание своего посольства, его французский коллега решительно отсоветовал ему это делать. Ведь де Шатонёфу стало известно, что в ночь на 19 сентября привратник шведского посольства там повесился. Полиции пришлось в здание войти и его опечатать. Предстояло еще установить, что это шведская территория, а потому Прейс поселился пока на постоялом дворе. Конечно, он делал все, чтобы дело получило как можно меньше огласки, ибо репутации его страны она могла лишь повредить. Нетрудно предположить, что самоубийство привратника было связано с отъездом Пальмквиста. Не один же только посланник остался без средств и весь в долгах, но и персонал миссии. Отъезд Пальмквиста означал, что о деньгах можно забыть…