Карл же тем временем выдумывал все новые планы союзов, например с Пруссией, которая, по замыслу шведского короля, пришла бы ему на помощь с войском в 30 тысяч человек и соединилась со шведской армией такой же численности. Вместе они принудили бы к миру Данию и освободили бы оккупированные шведские владения в Германии. Далее состоялось бы вторжение в Польшу и восстановление там на престоле ставленника шведов Станислава Лещинского, после чего — поход на Москву. В награду Пруссия получила бы польское епископство Эрмланд (ныне Вармия), а Польша — Смоленск. Этот план был настолько далек от реальности, что граф Мориц Веллингк, разъезжавший тогда по Центральной Европе в качестве шведского посланника, даже не решился передать предложения своего монарха прусскому двору. См. об этом: Carlson F.F. Om Fredsunderhandlingarne, Aren 1709–1718: ett Bidrag till Carl XII:s Historia. Stockholm, 1857. S. 46–51.
Как показал канадский историк Дж. Кнопперс, число торговых судов, приходивших ежегодно в Архангельск, даже возросло. В 1693–1697 гг. их было в среднем 47, а в 1716 — уже 233, в то время как Петербург принял лишь 40. Так что царскую политику продвижения новой столицы трудно было назвать успешной (Knoppers J.V.Th. Dutch Trade with Russia from Peter I to Alexander I. Montreal, 1976. Vol. 1. P. 221). Подобную же картину рисует И.М. Кулишер (История русской торговли и промышленности. Челябинск, 2003. С. 142). Но в 1722 г., через год после окончания Северной войны, в Петербург пришли 119 иностранных судов, а в Архангельск только 50. Отныне господствующее положение во внешней торговле России перешло к ее столице. См. также: Veluwenkamp J.W. Archangel. Nederlandse ondernemers in Rusland 1550–1785. Amsterdam, 2000. P. 179–181.
Давая графу Веллингку такую инструкцию, Карл XII стремился вовсе не к окончанию войны, а к тому, чтобы сигналами о своей готовности к миру затормозить летнюю кампанию участников антишведской коалиции. Заключение же мира шведский король считал совершенно преждевременным (Hatton R. Charles XII of Sweden. P. 375).
Для сравнения: посол Республики во Франции Виллем Бёйс был настолько стеснен в средствах, что для своего торжественного въезда в Париж смог позволить себе всего лишь 6 карет (De briefwisseling. Deel XV, Buys aan Heinsius, 16.04.1714).
Секретарь шведской миссии в Гааге Йоахим Фредерик Прейс доложил своему королю, что Генеральные штаты вначале хотели послать в Балтийское море 24 корабля, но потом сократили их число до 12. И не только из-за нехватки денег, но и из-за того, что в Гааге втайне опасались быть вовлеченными британским монархом в войну. (RSDH 340. Joachim Frederik Preis till Carl XII, 23.02.1715).
Насколько изменчивы были настроения в Великобритании, видно из такого факта: другой британский дипломат, Уильям Кадоген, поначалу во всеуслышанье объявил, что король Георг и не думает обращаться за помощью к голландцам, поскольку располагает вполне достаточными военными силами (RSDH 340. Preis till Von Müllern, 15.10, 19.10.1715).
Быстро убедившись, что слух ложный, Хейнсиюс сообщил Прейсу, что на самом деле это были 34 голландских торговых судна (Ibid., 10.03.1717; De briefwisseling. Deel XVIII, Saunière de l’Hermitage aan Heinsius, 02.03.1717).
В Швеции григорианский календарь был введен лишь в 1753 г. (Прим. переводчика).
По данным И.М. Кулишера (История русской торговли и промышленности. С. 142), в Архангельск пришли в 1716 г. 142 иностранных судна, а в Петербург 33.
Герцог Карл Фридрих с 1721 г. находился в России и вскоре после заключения русско-шведского союза женился на дочери Петра Анне. От этого брака родился будущий император Петр III (Прим. переводчика).