Задорнов Михаил. Аплодируем стоя (Авторов) - страница 52

Задорнов и пафос – это были понятия несовместимые настолько, насколько несовместимы настоящее и фальшивое. Он всегда умел и любил шутить сам над собой, что, безусловно, является критерием умного человека. И вот какое дело: начинаешь вспоминать, и память подбрасывает, один за другим, огромное количество самых разных эпизодов, смеш ных и грустных, забавных и не глобальных, дорогих всем нам, кому посчастливилось знать Михаила Николаевича. Мы помним. И может быть, вот с такой стороны не все его знали.

Задорнов и пафос – это были понятия несовместимые настолько, насколько несовместимы настоящее и фальшивое. Он всегда умел и любил шутить сам над собой, что, безусловно, является критерием умного человека.

Фото Елены Ихильчик

Вместо входного билета

В этом году у Михаила Задорнова юбилей. Впервые без него. Он не любил поздравления с днём рождения. Считал их банальными. И сам всегда избегал банальных фраз. Удивить его было трудно. Но не поздравить же невозможно. И каждый год мы изо всех сил старались придумать для него что - то особенное. К его 65 - летию, например, раздобыли «вино из одуванчиков» (намёк на знаменитую одноимённую песню его друга Леонида Филатова, которую он очень любил), разлитое в длинную стеклянную двухметровую трубку – уж не знаю, что там за вино было по качеству, но он смеялся, разглядывая эти два метра вина. Дарили как - то и участок на Луне с «паспортом» гражданина Луны (была такая модная «фишка»). Все тогда шутили, что Луна – единственное место на свете, которое сатирик не критиковал. И вполне он может туда эмигрировать, если за острую критику ему перекроют въезд сразу во все страны. А он умудрялся в рамках одного интервью высмеять сразу, например, и Россию, и Латвию, и Белоруссию, и Америку – не страны, конечно, а маразмы, происходившие в жизни, независимо от географии.

Каждый год мы изо всех сил старались придумать для него что-то особенное. К его65-летию, например, раздобыли «вино из одуванчиков» (намёк на знаменитую одноимённую песню его друга Леонида Филатова, которую он очень любил), разлитое в длинную стеклянную двухметровую трубку – уж не знаю, что там за вино было по качеству, но он смеялся, разглядывая эти два метра вина

Но непередаваемым удовольствием было слушать Михаила Н иколаевича, когда он, вернувшись из очередной своей поездки, с горящими глазами рассказывал о вулканах Дальнего Востока, озере Байкал или археологических раскопках в Аркаиме. Он всегда ценил настоящее, очень точными внутренними настройками отличая его от ф альшивого. На знаменитой его даче, куда он лично притаскивал коряги, камни и причудливые ветки с юрмальского пляжа, встраивая всё это в своё личное пространство, у входа стояло чучело, наряженное в брендовые одежды – всё должно знать своё место. К гламуру он относился иронично.