— А как насчет наличных? — спросил Марлоу. — Если нам придется быстро смываться, я предпочел бы иметь их при себе.
— Ах я старый разиня! Чуть не забыл.
Он достал из кармана плаща бумажный пакет и передал Марлоу.
— Все пятерками. И деньги чистые.
Марлоу надорвал пакет и проверил его содержимое под лучом фонарика Кеннеди. Все было в порядке.
— А ты, должен сказать, осторожный парень, — заметил Сид Браун обиженным голосом. — Зря подозреваешь меня в таких штучках. За хороший товар я плачу хорошими деньгами. Всегда держу свое слово. Только так можно сохранить свою репутацию.
Когда его люди стали вытаскивать последние ящики, один из них закричал:
— Чёрт возьми, что это здесь такое?
Сид быстро подошел к заднему борту и посветил вовнутрь мощным фонарем на неподвижное тело Кеннеди.
— Эй, — закричал он. — Это еще что за тип?
Марлоу усмехнулся и похлопал Сида по спине.
— Не беспокойся о нем. Это мой двоюродный брат, Чарли. Он обожает путешествовать таким образом.
При первых же признаках обострения обстановки Мак юркнул в кабину и завел мотор грузовика. Марлоу быстро повернулся и тоже вскочил в кабину. Захлопнув за собой дверцу, он высунулся в окно и крикнул:
— С тобой приятно иметь дело, Сид. Еще увидимся как-нибудь.
Грузовик взял с места, оставив во тьме несколько удивленного Сида с его фургонами.
Мак так хохотал, что с трудом удерживал в руках баранку руля.
— Ну, друг, О'Коннор теперь совсем заболеет.
— Две тысячи фунтов. Все твои переживания позади. А О'Коннор не сунется в полицию, иначе засветит весь свой рэкет, — сказал Марлоу, откинулся назад и закурил. — Да, я бы сказал, что мы неплохо поработали сегодня.
Он взглянул на часы. Было почти час ночи.
— Будем вести машину по очереди, — предложил он. — Тогда к шести утра, если ничего не помешает, мы вернемся.
В течение нескольких последующих часов опять шел дождь, и они подъехали к гаражу только к семи утра и остановились возле него на пустыре.
Когда Марлоу залез в кузов "Бедфорда", он увидел, что Кеннеди старается освободиться от пояса, которым был связан. Когда он наклонился, чтобы, развязать его, Кеннеди сказал:
— Это тебе даром не пройдет!
Марлоу рывком поставил его на ноги и почти выкинул через задний борт.
— А что ты собираешься предпринять? — с ехидцей спросил он. — Побежишь в полицию и скажешь, что у тебя похитили груз фальшивого виски? Могу представить, как это их заинтересует.
Кеннеди сказал, чуть не плача:
— Но Бога ради, Марлоу, что мне теперь делать? О'Коннор убьет меня, если я вот так, с пустыми руками, заявлюсь к нему.
Казалось, он дошел до предела отчаяния. Где-то внутри у Марлоу шевельнулось чувство, похожее на жалость.