Катю завораживал масштаб столицы. Когда она волоклась из общежития в первую свою комнату, после пары пересадок в метро вдруг сообразила, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что не увидит тот кусок города, из которого ушла. Зато в ее распоряжении сотни других кусков. Ее накрыло неведомой, как оказалось, раньше свободой. Только она в ней не захлебывалась, не тонула, а задышала полной грудью. Ну, какая после этого провинция? На нужной станции из подземки вышла москвичка.
Похоже, способность не оглядываться была у нее чертой врожденной. Так же как город, в котором родилась, выросла, выучилась, Трифонова забыла первую поликлинику и общежитие. Даже хирургическое отделение, в котором трудилась всего три года назад, почти выветрилось из памяти. Людям она могла быть благодарна очень долго, местам и обстоятельствам – никогда. Наверное, это умение вычленить главное – человека, от которого все зависит, и сделало ее той, которая ранним утром спустилась на перрон в маленьком городке. Спустилась, не озираясь по сторонам, быстро зашагала к трамвайной остановке. И проехала, сколько нужно, глядя в окно без любопытства. Просто глядя в окно.
На выходе в дверях ее тронула за рукав какая-то женщина:
– Катя?
Она вгляделась – невысокая кругленькая незнакомка. Не исключено, что ровесница. Наводящие вопросы не стоили усилий. Кем бы она ни оказалась, впереди был никому не нужный пустой треп. Она-то еще посплетничать могла с местными знакомыми. А с чего бы Трифоновой кого-то развлекать. И девушка ответила:
– Не угадали.
– Ой, извините, обозналась. Но так похожи…
Трамвай увез ее, Катя зашагала своей дорогой. И даже теперь не пыталась вспомнить, кто бы это мог быть.
В соседней с родительской девятиэтажке был супермаркет. Трифонова купила торт и сняла в банкомате пятьдесят тысяч. Мало ли что, пусть будут под рукой. Уж кто-кто, а она-то знала, сколько проблем разом могут решить вовремя появившиеся деньги. Почти все. Еще работая в хирургическом отделении, Катя начала посылать близким понемногу. Сейчас – больше и каждый месяц. «Спасибо» ей ни разу эсэмэской не прислали. А ведь сами не давали ни копейки с тех пор, как уехала в Москву.
С контактами вообще творилась чертовщина. Девушка с огромным трудом накопила на простенький ноутбук и отослала его родителям с подробнейшей инструкцией, как пользоваться скайпом. У них не получилось. Она недоуменно пожала плечами, первый и последний раз рассердившись. Правда, ела через день, копя деньги на то, чтобы установить связь, а им это оказалось без надобности. Начала звонить. И никак не могла вписаться в приемлемое время. Сначала то мама, то бабушка заканчивали разговор через минуту фазой: «Ладно, не трать деньги, у нас все нормально». «Да есть у меня деньги на телефон», – в сердцах крикнула однажды Катя. И услышала нечто потрясающее: «Ты нарочно всегда нас отвлекаешь? Мы тут “Вести” смотрим». «Что вы делаете?» – растерялась дочь и внучка. Но они уже отключились.