На душе у него скребли кошки. Неужели он действительно знал этого рыжего? Возможно, Симонов был несправедлив к нему, но точно не собирался называть своим другом. Вот Миху и Глеба – да, однозначно. Или все дело в том, что их здесь нет? В палатку он забрался, готовый растолкать Кая и немедленно сделать с Фрунзенской ноги, но только сел и обнял колени, когда тот приподнялся на локте, разбуженный его вторжением.
– Все настолько плохо? – спросил сталкер, и Влад не нашел ничего лучше, чем спрятать лицо в ладонях.
В тот момент он был уверен, что Егор специально пришел шпионить и выведать дальнейшие планы. А вот Василий Петрович не хотел даже этого, потому что просто собирался от него избавиться. Только неясно, чем же парень ему настолько не угодил.
– Влад, – позвал Кай. – Ты ведь понимаешь, что тебе нужно выбрать? Я здесь не останусь в любом случае, тебе решать, идти ли со мной.
– И ты еще спрашиваешь?.. – вырвалось у того. – Конечно же, я с тобой.
– Я не был бы собой, если б не спросил.
Вот только со станции их точно не выпустят без боя. При этом Симонов совсем не горел желанием стрелять в людей, населявших Фрунзенскую. Мир рушился – права оказалась слепая ворожея. И дальше, похоже, будет лишь хуже.
Вечером на станцию вышел Винт, и действительно, стало хуже.
Влад сидел прямо на полу, поставив локти на колени и переплетя пальцы на затылке. В голове не укладывалось, что Нагатинской больше нет. Исчезли все те, кого он знал уже столь долго, вошедшие в его душу и память: Миха и Глеб, Дина, глава, Семен и его товарищи. И Саша Молчанов, которого они с Каем вызволили из ямы землеройки. Имелся ли смысл в его спасении?.. Был ли смысл вообще во всем, предпринятом Симоновым?
Хотелось бежать, кричать, делать хоть что-нибудь, однако он просто сидел, глядя в точку перед собой и запрещая себе двигаться. Где-то в глубине сознания засела убежденность в том, что малое предшествует большому, и, возможно, его слишком громкий вздох где-то спровоцирует обвал.
– И ничего больше? Только два десятка трупов? – сухо, спокойно, без малейших эмоций в голосе спрашивал Кай. Если он время от времени и смотрел на Влада, тот не замечал этого.
– Лежали в центре станции, и знаешь… – Винт поджал губы. – Создалось у меня ощущение, будто они перегрызлись меж собой.
– Кто?.. – спросил Симонов и сам же испугался вопроса.
– Не важно, Владик, – мягко, словно маленькому, сказал Винт.
– Нет, важно! – повысил голос Кай, и в палатке как будто похолодало. – Ты, Винт, идиот совсем или прикидываешься, что не понимаешь? Даже я беспокоюсь за некоторых жителей Нагатинской.