. Вождь мирового пролетариата отчетливо видел теснейшую взаимосвязь агитации и пропаганды с их организующим воздействием на массовую аудиторию. Причем не только видел и сознавал, но и реализовывал в российской дореволюционной действительности, настойчиво и изобретательно. Тем самым фактически формируя сеть горизонтальных коммуникаций, по которым распространялась нужная для агитации и пропаганды информация. Политико-социальные итоги данной информационной деятельности известны — это Великая русская революция 1917 года.
Стоит, однако, вернуться из прошлого в настоящее, чтобы узнать, как сегодня реализуется пропаганда путем применения манипулятивных технологий с использованием информации. Не будет лишним охарактеризовать особенности современной пропаганды, в которой западные медиа обвиняют Россию, ее СМИ и журналистов[25]: замечая в чужом глазу соломинку, они не видят бревна в собственных информационных «очах». Это значит одно: говорить об объективности информации в такой ситуации — все равно что утверждать, будто все западные СМИ свободны, имеют ни от кого и ни от чего не зависящую редакционную политику.
Критический взгляд на данный тезис был всегда характерен для западных специалистов по агитации и пропаганде. Особенно если речь шла об идеологическом и информационном противостоянии, получившем название холодная война. Генезис такого отношения восходит к политическим реалиям рубежа 1940-х — 1950-х годов, когда в США была развернута настоящая «охота на ведьм», то есть преследование людей левых взглядов. Именно тогда началось теоретическое закрепление принципов манипулирования и воздействия на массовое сознание. Одним из главных действующих лиц в этом процессе оказался Пол Лайнбарджер, чью книгу «Психологическая война: Теория и практика обработки массового сознания» перевели на русский язык и издали в СССР более полувека назад.
Американский теоретик психологической войны не строил иллюзий относительно возможной объективности и правдивости используемой в агитации и пропаганде информации. Он справедливо указывал, что в условиях войны действуют (или должны действовать) иные механизмы трансляции информации аудитории. Проще говоря, в подобных эксцессных условиях действуют правила пропаганды. «Почти вся эффективная пропаганда — неважно какая — правдива. Просто она использует правду выборочно»[26].
Здесь уместно вспомнить и о концепции Джозефа Овертона, которая сейчас называется теорией Окна возможностей и носит имя заокеанского исследователя. Согласно ей, для каждой проблемы в обществе существует так называемое «окно возможностей», некая умозрительная рамка, в пределах которой в общественном сознании легализуется идея, которая до вывода ее в публичный дискурс считалась немыслимой. Но, помещенная в Окно возможностей, она как бы получает «право гражданства» в публичной и — главное — информационной сфере. История с укрофейками в исполнении сотрудников Lenizdat. ru — яркий пример того, как этические нормы журналистской деятельности игнорируются, исходя из якобы профессиональных посылов и установок на определение степени правдивости информации.