– Обхитрил нас Хомяков! – выкрикнул кто-то из толпы взволнованных крестьян. – Мы в Ромоданово сбежались, а он напал на наши избы, которые остались без защиты!
– Теперь солдаты там измываются над стариками и женками нашими! – подхватился еще чей-то всполошенный возглас.
– Братья! Чего же стоим мы, рты пораскрывали? Поспешим отбить свои села!
Чуприн понял: еще минута, и от крепкого, спаянного общей целью трехтысячного мужицкого воинства не останется и трети. Он привстал в стременах и сделал попытку перекричать людской гвалт:
– Мужики, стойте! Села уже не спасти! А разбежимся – конец нашему крепкому стоянию против Демидова! Голыми руками поберет нас Хомяков!
Но дальние, на околице села, ватаги не слышали Чуприна, у ближних же страх за свою судьбу пересилил. И ударились в бег толпами: селом, деревней побежали со своими атаманами в надежде отбить солдат, защитить свой дом, свою семью, сберечь честь жены или дочери. А придет крайний случай, то и умереть на горящем пороге с простреленной грудью.
Конные драгуны, не вступая с мужицкими партиями в сражение, уходили с трактов и наблюдали за ними издали, по-прежнему кружа около волостного села.
Последними дрогнули и побежали с площади игумновцы, не заметив даже, что их атаман все еще стоит около Чуприна, взбешенного увиденным развалом такого верного, казалось, противостояния ненавистному Демидову.
– Что делают?! – кричал в отчаянии, чуть не со слезами на глазах Чуприн. – Что делают эти, голову потерявшие от горя! Куда же вы, братья? Не рушьте последнюю силу!
Чубук вынужден был поспешить вслед за односельцами.
– Не бросать же их, стаду подобных! И вовсе волки перережут, если пастуху не быть рядом! – крикнул он Чуприну. И услышал вдогонку:
– Коль не застанете в Игумнове солдат, то спешите обратно в Ромоданово! Видит бог, сюда непременно нагрянет всей силой бригадир Хомяков. Одним нам вовек не отбиться!
Гурий быстро нагнал своих односельцев, не останавливаясь передохнуть, сумел перестроить их из общей толпы в полусотни, теми полусотнями охватить село, почти разом с четырех сторон вывалили мужики из окрестных лесов и оврагов.
Игумново горело во многих местах. По улицам метались с ведрами и ушатами шатающиеся от усталости старцы и отроки, заплескивая водой через выбитые окна горницы, срубовые стены, чадящие бревна. Детишки, брошенные без присмотра на придорожной, истоптанной конями и овцами мураве, выли в сотни голосов. Везде вразброс нехитрый крестьянский скарб, путались под ногами обезумевшие собаки, кошки. Кидались прочь бежать из села немногие уцелевшие поросята, за ними в угон бежали подростки. С тлеющих плетней на огонь изб, ошалев от общей кутерьмы, горланили обшарпанные петухи…