И того, что происходило с ней самой, Грейс тоже, видимо, не сознавала. Менялись времена года, и Грейс все больше усыхала, своей бестелесностью напоминая призрак. Когда Майлз спросил, не заболела ли она, Грейс ответила, что у нее всего лишь ранняя гормональная перестройка. С женщинами такое бывает. Тревоги это у нее не вызывало, напротив, Грейс была почти благодарна эксцессу природы. Неужели каких-то десять лет назад эта женщина ослепляла своей красотой, неужели это на нее, одетую в белое летнее платье, засматривались все мужчины на Мартас-Винъярде? Грейс, казалось, напрочь позабыла ту женщину, и одного этого было достаточно, чтобы повергнуть Майлза в глубокое уныние. Достаточно, чтобы он выдумывал отговорки, лишь бы не появляться дома. Достаточно, чтобы податься, будь у него такая возможность, в программу защиты свидетелей. Он тогда еще не понимал, что колледж и был такой программой.
* * *
— Она будет в ярости, — предупредил он миссис Уайтинг по телефону, когда они обо всем договорились.
Утром он первым делом пойдет к декану, объяснит ситуацию и возьмет академический отпуск. Миссис Уайтинг пришлет за ним машину, и во второй половине дня он уже будет сидеть у постели своей матери. Грейс пока останется дома, продолжая курсы терапии и облучения, начатые полтора месяца назад, — как мать могла не сказать ему об этом ни слова? — но со временем ее перевезут в одноэтажную асьенду миссис Уайтинг, где за ней будет легче ухаживать. Ни у Грейс, ни у кого-либо из Роби не было медицинской страховки с тех пор, как закрыли рубашечную фабрику и Грейс потеряла работу, но миссис Уайтинг велела ему не беспокоиться о счетах за лечение. Старый Роджер Перри, как выяснилось, был тоже болен, и ему требовалась помощь в «Имперском гриле». Если Майлз, постепенно освоившись, возьмет управление рестораном на себя сроком примерно на год, пока не найдут и не подготовят нового менеджера, миссис Уайтинг позаботится о том, чтобы Грейс ни в чем не нуждалась. Позднее он, разумеется, вернется в колледж и получит свой диплом.
— Она возненавидит нас обоих, миссис Уайтинг. Вы это понимаете?
— Дорогой мой, вам всегда было свойственно находить очень странные причины для беспокойства, — ностальгическим тоном ответила старуха. Майлз понятия не имел, что означает эта фраза, но спросить побоялся. — Сперва ваша мать, несомненно, рассердится, но ненависть к вам в ее сердце никогда не поселится. Ненавидит ли она меня — вопрос и вовсе праздный, согласны?
— Как насчет?..
— Моей дочери? — догадалась миссис Уайтинг, обнаружив сверхъестественное чутье, по мнению Майлза. — Конечно, она хочет приехать. Вы же знаете, как она привязана к вашей матери. Куда сильнее, чем ко мне, сказала бы я. А когда она узнает, что