приезжаете… Однако пусть пока остается в Огасте, если вас это больше устраивает.
— Миссис Уайтинг, при чем тут я?
Ответом ему было молчание. Означающее, что ему не следует задавать вопросы, на которые не хочет получить ответ.
— Как я понимаю, ей стало лучше? — отважился продолжить тему Майлз.
Прошлым летом в ресторане на Род-Айленде ему вручили конверт с его именем и адресом, выведенными мелким четким почерком матери. В единственный, свернутый пополам листок светло-зеленой писчей бумаги (Синди не очень хорошо себя чувствует. Открытка от тебя была бы как нельзя кстати.) была вложена газетная вырезка. В некрологе Ч. Б. Уайтингу, напечатанном в «Имперской газете», говорилось, что мистер Уайтинг, недавно вернувшийся из Мексики, погиб в своем доме в результате несчастного случая: оружие, которое он чистил, неожиданно выстрелило.
Правду Майлз узнал лишь два месяца спустя. Он приехал домой на День труда — это был его самый короткий визит, поскольку на следующий день начинался учебный год в Св. Люке, — и упомянул в разговоре с отцом несчастный случай с Ч. Б. Уайтингом.
— Несчастный случай? — буркнул Макс и осклабился: — Когда приставишь заряженную пушку к голове и нажмешь на курок, дырка, проделанная пулей, — не несчастный случай.
И Майлз начал припоминать. В некрологе и в материнском письмеце что-то показалось ему странным, но тогда он сразу же выбросил это из головы. Такая трагедия, и к тому же непосредственно затронувшая ее вторую семью, и Грейс столь скупо об этом написала? Это было на нее не похоже. И задумайся он — подметил бы кое-что еще. Некролог был длинным, как и приличествует важной шишке, на всю газетную полосу. В шапке второй полосы было напечатано «Ч. Б. УАЙТИНГ» — жирным шрифтом, каким обычно подписывают фотографии, однако ни прочитав письмо матери, ни узнав от отца о самоубийстве, выданном за несчастный случай, Майлз не задался вопросом, с какой стати мать вырезала фото. В конце концов, Майлз этого человека никогда в глаза не видел и не отличил бы его, как любил выражаться Макс, от любой другой сволочи.
— И на каком основании вы решили, что ей стало лучше? — ровным тоном осведомилась миссис Уайтинг.
— Мама написала мне…
— Ах да, конечно. Но ведь ваша мать привязана к моей дочери не меньше, чем Синди к ней. Если бы пожелания здоровья исцеляли, люди со всего мира ездили бы к Грейс, а не в Лурд.
Майлз грустно улыбнулся. Эта женщина сохранила способность ошарашивать его. За три с половиной года в Св. Люке он не встретил никого, хотя бы отдаленно напоминавшего миссис Уайтинг.