— Эй. — Майлз дождался, когда она повернется к нему лицом. — Полегче с ним. Он старается. Просто он не понимает, как ему… существовать рядом с тобой.
— Лучше бы ему вовсе прекратить существовать.
— Тик.
— Да ладно, ты сам его люто ненавидишь, но не признаешься. Интересно почему?
Потому что. А вдруг одним признанием дело не ограничится — вот почему. Потому что, когда Дэвид предложил убийство как способ положить конец ежедневным визитам Матёрого Лиса, Майлзу пришлось унимать разыгравшееся воображение.
— Командир! — возопил Уолтер Комо, когда Майлз вышел из кухни. — Поди сюда на минутку.
Уолт снял верхнюю рубашку, отметил Майлз. Под рубахой Уолт всегда носил белые футболки с логотипом своего фитнес-клуба на груди слева и всегда на размер меньше, чтобы каждый мог полюбоваться его по-прежнему бугристым накачанным пятидесятилетним торсом и бицепсами. Дэвид, конечно, был прав. Уолт готовился водрузить локоть на пластиковую стойку и предложить Майлзу помериться силой.
— Сейчас буду, — отозвался Майлз и повернулся к Дэвиду, который с помощью Хораса наполнял салфетницы: — Нашел помощника на вечер?
— Шарлин, — ответил Дэвид. — По-моему, это она только что припарковалась.
— Может, мне задержаться?
— Ни-ни.
Майлз пожал плечами, а Дэвид ухмыльнулся:
— Тебе пора сматываться, и, понятно, через черный ход.
— Не иначе.
Позади ресторана крайнее парковочное место рядом с мусорными баками занимала десятилетняя «джетта» Майлза, к ней пристроился еще более обшарпанный «хендай эксель» Шарлин. Майлз старался производить как можно больше шума, приближаясь к Шарлин, чтобы не напугать ее, но радио в ее машине орало, и она вздрогнула, когда Майлз возник у дверцы.
— Господи, Майлз, — прохрипела она, зажав зубами косячок и опуская стекло. Под старую песню «Роллинг Стоунз» потянуло сладким дымком. — Ты меня до инфаркта доведешь. Я уж было приняла тебя за того копа-придурка. — Имелся в виду Джимми Минти.
— Извини, — сказал Майлз, хотя и не был искренне огорчен.
Женщины в большинстве своем отлично знали, чего от него ждать, и не скрывали этого. Во всяком случае, Жанин. «И не воображай, что ты меня поразил, Майлз. Ничуть», — заявила она, согласившись выйти за него замуж. Сам же Майлз был удивлен тем, что сделал ей предложение, и соответственно полагал, что и Жанин удивится, но нет. Она называла его «самым прозрачным мужчиной на свете». «Даже и не думай о карьере преступника, — предупреждала она. — Только захочешь ограбить банк, а копы уже будут в курсе, какой именно ты выберешь».
— Как вы тут без меня на прошлой неделе? — спросил он Шарлин.