Мерзкий Митяй не помогал мне баррикадировать дверь. Более того, он вытащил стул в коридор, устроился поудобнее, жевал булочку вместо попкорна и от души веселился, отпуская шуточки в мой адрес и рассказывая бородатые анекдоты: «А щеткой дверь подперла? Нет? Ну все, заходите, люди добрые, берите, что хотите!»
Разозлиться как следует я не могла из-за плохо контролируемой зависти к бесстрашию Митяя. Ну почему я не могу не бояться вооруженных бандитов, которых кто-то пустил по нашим следам? Словам Митяя, что все это всего лишь игра на нервах, и нам ничего не угрожает, я просто не верила. Тем более, майор Стройкин золотухинского оптимизма отнюдь не разделял. Он сопроводил нас на машине с мигалкой до самого подъезда, да еще и лично проводил до квартиры, несмотря на все подколки Митяя.
Тишина в квартире, нарушаемая лишь богатырским храпом Золотухина, действовала усыпляющее, и под самое утро я все же забылась легким сном. И в этот момент из коридора послышался скрип вставляемого в скважину ключа.
Меня словно подбросило на кровати. Я поглядела на Митяя, но тот продолжал безмятежно спать. Будить ли его, или лучше не стоит? Я уже протянула было руку, чтобы схватить любимого за плечо и как следует потрясти, но тут же передумала. Спросонья Митяй может наломать дров. Схватит свою пневматическую пукалку, и бросится открывать дверь. А за ней, возможно, стоят двое бандитов с настоящим оружием.
Трясясь от страха, я босиком и в короткой ночнушке, стараясь не шуметь, выползла в коридор и подкралась поближе к двери. Там вовсю орудовали отмычкой. Но оставленный изнутри ключ сыграл свою роль, и попытки вскрыть дверь успехом не увенчались. За дверью наступила тишина.
Я бросилась в комнату, схватила выключенный телефон Митяя и вновь на цыпочках выбежала в коридор. Если дверь начнут выламывать, я звоню сразу Стройкину, пусть срочно присылает патрульных. Но с лестничной площадки не доносилось ни звука.
Не помню, сколько времени я мерзла, стоя босиком на холодном полу, пока не поняла, что больше в нашу квартиру никто не пытается проникнуть. Лишь тогда я вернулась в комнату, накинула халат и пошла на кухню отогреваться крепким чаем. Митяй так и не проснулся.
Ложиться с постель мне не хотелось. Я сварила пельмени, потом поджарила их, оставила на сковородке и продолжала пила чай, пока сквозь запыленное окно нашу квартиру не осветили тусклые солнечные лучи. Лишь тогда посмотрела на часы — половина девятого, пора будить засоню. Пусть решает, где нам спрятаться, раз на нас объявили охоту. Заодно и похвастаюсь, что не зря баррикадировала этой ночью дверь.