– А ведь ты, Ваня, небось и не знаешь, что человек произошел от обезьяны.
– По мне – хоть от коровы, – сказал Чонкин.
– От коровы человек произойти не мог, – убежденно возразил Гладышев. – Ты спросишь – почему?
– Не спрошу, – сказал Чонкин.
– Ну, можешь спросить. – Гладышев пытался втянуть его в спор, чтобы доказать свою образованность. – А я тебе скажу: корова не работает, а обезьяна работала.
– Где? – неожиданно спросил Чонкин и в упор посмотрел на Гладышева.
– Что – где? – опешил Гладышев.
– Я тебя пытаю: где твоя обезьяна работала? – сказал Чонкин, раздражаясь все больше. – На заводе, в колхозе, на фабрике – где?
– Вот дурила! – заволновался Гладышев. – Да какие ж заводы, колхозы и прочее, когда всюду была непрерывная дикость. Ты что, паря, не при своих? Это ж надо такое ляпнуть! В джунглях она работала, вот где! Сперва на деревья лазила за бананами, потом палкой их стала шибать, а уж опосля и камень в руки взяла…
Не давая Чонкину опомниться, Гладышев начал бегло излагать теорию эволюции, объяснил исчезновение хвоста и шерсти, но довести свою лекцию до конца не успел – возле конторы наметилось шевеление, народ зашумел, сгрудился перед крыльцом. На крыльце стоял парторг Килин.
3
– По какому случаю собрались?
Свободно облокотясь на перила, Килин переводил взгляд своих маленьких рыжих глаз с одного лица на другое, ожидая, пока все угомонятся и стихнут. Люди переглянулись, не зная, как объяснить очевидное.
– Ну? – Килин остановил взгляд на бригадире полеводов. – Ты что скажешь, Шикалов?
Шикалов смутился, попятился, наступил на ногу Плечевому, получил подзатыльник и остановился с раскрытым ртом.
– Я жду, Шикалов, – напомнил Килин.
– Да ведь я… Да ведь мы… Так сообщение ж было, – обрел наконец голос Шикалов.
– Какое сообщение?
– Вот тебе раз! – удивился Шикалов, озираясь как бы в поисках свидетелей. – Чего дурочку валяешь? Не слыхал, что ли? Было сообщение.
– Что ты говоришь! – Килин всплеснул руками. – Неужто было сообщение? И что ж в этом сообщении говорилось, что больше никому работать не надо, а надо сбираться в кучу и создавать толпу?
Шикалов молча поник головой.
– И что за люди! – с высоты своего положения сетовал Килин. – Никакой тебе сознательности. Вам, я вижу, хотя б и война, только бы не работать. Всем разойтись, и чтоб через пять минут я здесь не видел ни одного человека. Ясно? Ответственность возлагаю на бригадиров Шикалова и Талдыкина.
– Так бы сразу и сказал! – обрадовался Шикалов привычному делу и повернулся лицом к толпе. – А ну разойдись! Эй, мужики, бабы, поглохли, что ль? Кому говорят! Ты что стоишь, хлебальник раззявила! – Шикалов, выставив вперед волосатые руки, пихнул бабу с ребенком. Баба заорала. Закричал и ребенок.