– О том, что приносить немного добра многим лучше, чем приносить много добра немногим, – ответил Эразм.
– Нужды многих важнее нужд меньшинства или одного, – торжественно провозгласил Роберт, сделав странный жест правой рукой.
Узнав высказывание из фильма «Звездный путь – 2: Гнев Хана», Томас повторил вулканский салют брата и, не в силах сдержать улыбку при мысли о том, чтобы отрастить себе острые уши, добавил:
– Живи долго и процветай.
Флер вышла на балкон и без церемоний обратилась к Эразму:
– Вам знаком амитриптилин?
– Нет, – ответил Эразм. – А что он написал?
Решив, что у бедняги окончательно помутился рассудок, Флер принялась его уговаривать:
– Давайте-ка вернемся в зал.
Эразм глянул в раскрытую дверь, увидел, что почти все гости разошлись, и подумал, что Флер тактично намекает на то, что пора откланяться.
– Да, вы правы, – сказал он.
Флер искренне уверовала в то, что обладает особым даром обращения с людьми, страдающими психическими расстройствами, и что способна не только заведовать отделением в психиатрической клинике, но и разработать методику профилактики психических заболеваний для министерства здравоохранения.
Войдя в зал, Эразм решил больше не вступать в контакт с беспорядочной светской жизнью, а просто попрощаться с Мэри и удалиться. Он наклонился поцеловать ее и задумался, найдет ли Мэри желанной человек преимущественно нарративного типа, потому что он желал ее в прошлом и мог вообразить, что та часть прошлости переместилась, будто в машине времени, в настоящее. Эта мимолетная фантазия напомнила ему эпохальное замечание Витгенштейна о том, что «нет ничего важнее процесса образования вымышленных понятий, обучающих нас лишь пониманию наших понятий». В его конкретном случае страсть как таковая имела характер непоследовательной настоящности, как аромат цветка.
– Спасибо, что пришел, – сказала Мэри.
– Не за что, – пробормотал Эразмус, легонько сжал плечо Мэри и ушел, ни с кем больше не попрощавшись.
– Не волнуйся, – сказала Флер Патрику. – Я за ним прослежу.
– Вы его ангел-хранитель, – напутствовал ее Патрик, стараясь не выказать своего облегчения.
Мэри вежливо проводила Флер до лестницы.
– Простите, мне некогда, – заявила Флер. – Его жизнь в опасности.
Мэри не стала ее отговаривать.
– Очень приятно было познакомиться с давней приятельницей Элинор.
– Она незримо со мной, – сказала Флер. – Я чувствую связь. Она – святая и надоумит меня, как ему помочь.
– Вот и славно, – сказала Мэри.
– Храни вас Господь! – воскликнула Флер, торопливо сбегая по ступенькам, чтобы не потерять из виду Эразма, охваченного жаждой самоубийства на улицах Лондона.