Что ещё очень важно, так это то, что именно после четвёртого круга плетения начинают потреблять всё меньше и меньше магической энергии, но при этом влиять на реальность всё сильнее и сильнее! Четвёртый же круг — это граница, которую можно перешагнуть и естественным путём, но это практически нереально, потому пропуском в дальнейшее развитие служит именно Ритуал Совершенствования.
— Свен, ты чего тут делаешь? Надо чего или просто так пришёл? А как же малышка Селеста, одну оставил? Она же без тебя совершенно заскучает! — донёсся до меня голос отца, к кузне которого я шёл, размышляя о полученной мною информации.
— Пап, Нил вернулся.
Отец сразу стал серьёзным, даже лицо его сильно изменилось, словно это и не мой отец был — слишком редко я его в Игре таким видел. Удивительное дело, как твоё окружение на тебя воздействует. Вроде бы, как так, почему ты так быстро привязался к этим «родителям» из этой Игры, ведь в реальности у тебя есть любящие тебя родители, которые хорошо о тебе заботятся, денег дают, не невольничают никак. Просто идеал, можно сказать.
Но в том-то и дело, что они Там, в реальности, а здесь, в Игре… это словно иная жизнь! Иная жизнь, которую очень сложно отличить от реальности, в которой ты забываешь, что всё это — игровой проект какой-то инопланетной, а возможно и иногалактической расы. Я, как очень хорошо рассмотревший души людей как в реальности перед последним погружением, так и здесь их насмотревшийся не мало, могу сказать, что вообще не заметил никаких, кроме индивидуальных, отличий! Для меня Игра стала второй жизнью, которая идёт параллельно с первой, которая не просто идёт, как сон, а которая влияет и на реальность, не давая думать, что это просто очень подробный и длинный сон, который так похож на реальность. И здесь, в этой реальности, у меня есть не менее плохие родители, чем там, на Земле, а потому и полюбились они мне, и привязался я к ним. И расставаться с отцом и матерью мне не хотелось. Но я понимал, что уже сейчас я буду жить в десяток раз больше, чем обычный человек, а родителей и так переживу, если раньше не помру. Я не хочу всегда быть здесь и наблюдать, как они медленно стареют из года в год. Нет, даже сейчас я их подпитываю праной, но продлить и настолько же жизнь, как себе, я не смогу, да и много праны вливать нельзя — это бьёт им по мозгам очень сильно. Это мне ладно, я с младенчества привык и почти не замечаю эффекта от перенасыщения праной, а вот взрослые, как я уже и говорил ранее, на такое не способны — это слишком непривычно и слишком сносит им крышу!