Утро назначенного дня было холодным и туманным. Генри с королем стояли внизу лестницы, ожидая принцессу. Они услышали, как наверху глухо хлопнула тяжелая дверь, раздались легкие шаги — и ступенях показалась Джоан.
Король улыбнулся с нежностью и гордостью одновременно, глядя на свою дочь, осторожно спускавшуюся по высоким ступеням в роскошном серебряном платье с пышной юбкой. Генри прищурился, потом моргнул, потом снова пристально посмотрел на принцессу. Только его интересовало совсем не платье.
За спиной Джоан он совершенно отчетливо видел два огромных крыла. Они никак не могли помещаться в узких стенах винтовой лестницы — и не помещались, вылетая за пределы замка, за пределы реальности, за пределы этого мира…
Генри сосредоточился, и видение исчезло, а принцесса сильно покачнулась и почти упала с лестницы. Генри вовремя подскочил и поймал за ее плечи, король испуганно вскрикнул. Генри осторожно выпрямил Джоан и внимательно посмотрел ей в лицо.
— Как ты себя чувствуешь?
— Голова… — пробормотала она не очень разборчиво, — голова кружится.
— Ваше величество, все отменяется, — сказал Генри жестко.
— Что?
— Никакой свиты. Принцесса едет со мной в Тенгейл. Прямо сейчас. Только она. Ни одним человеком больше.
— Но…
— Папа, — сказала Джоан тихо, — он прав.
Генри чувствовал, что король начинает вскипать. Тогда он обернулся в пол-оборота и сказал тихо и очень серьезно:
— Ваше величество, принцесса только что почти превратилась в дракона. Я увожу ее.
* * *
— Одни, милорд?
— Да, Ленни. Очень быстро — лошадь, вещи в дорогу, я забираю принцессу, и мы спускаемся.
— И вы уверены, что я вам не нужен?
— Уверен, Ленни. Пожалуйста, хоть раз в жизни не расспрашивай меня ни о чем.
Ленни фыркнул.
— Я и не собирался ни о чем расспрашивать. Понятное дело, в принцессе сидит дракон, вы везете ее к Сагру, чтобы с этим драконом разобраться. Я только не возьму в толк, почему я не могу поехать с вами.
Генри быстро глянул на слугу. Он вроде бы и не сомневался, что Ленни обо всем догадался, но все равно было несколько обидно, что такая страшная тайна — его тайна, в каком-то смысле, — была известна кому-то еще.
— Или вы боитесь, что я буду вам мешать? — ухмыльнулся вдруг Ленни, и Генри выругался про себя. Он знал эту ухмылку.
— Ради всего святого, Ленни. Это тринадцатилетняя принцесса. Уйми свою фантазию.
Ленни мгновенно перестал улыбаться.
— Прошу прощения, милорд. Я уже иду.
Но перед дверью Ленни остановился и обернулся.
— И тем не менее, милорд, — сказал он уже совершенно серьезно. — Что вы будете с ней делать, когда она станет шестнадцати- или семнадцатилетней принцессой? В этот момент тот факт, что она принцесса, может показаться вам уже не таким значительным. А ей — тем более.