— Непонятно. Насколько я знаю, драконы совершенно свободны.
— Насколько я знаю, тоже. Но мы мало что знаем.
* * *
В ту ночь Джоан спала плохо. Она уснула прямо за столом почти сразу же, как Сагр напоил ее каким-то сложносочиненным отваром, и Генри отнес ее на кровать за одной из занавесок. Потом они посидели достаточно долго с Сагром, и уже когда оба собирались ложиться, Джоан с криком проснулась. Она отказалась говорить, что видела, и скоро снова уснула. Генри едва успел закрыть глаза, как его разбудил тот же крик. На этот раз Джоан пожаловалась, что ей холодно. Сагр потрогал ее лоб и тихо выругался. Снова что-то смешал и заставил Джоан выпить всю кружку, хотя та плевалась и протестовала. После этого она уже не просыпалась, но все время ворочалась, стонала и что-то говорила во сне. Сагр просидел с ней полночи, потом разбудил Генри, чтобы тот его сменил. Так они дежурили весь следующий день и всю ночь. Под утро Генри приснилось, когда он задремал, сидя на полу у ее лежанки, что король Джон сидит за своим шахматным столом, а напротив него в кресле лежит отрубленная голова самого Генри, и король печальным голосом твердит, что он же предупреждал, а голова сокрушенно моргает и время от времени говорит королю, какой ход нужно за нее сделать. Генри резко вскинулся, выныривая из этого бреда, и услышал, что дыхание Джоан изменилось. Он приподнялся и посмотрел на нее. Она лежала на боку, а не на спине, и спала хорошо и глубоко. Он пощупал ее лоб, и тот был совершенно нормальной температуры. Генри разбудил Сагра, сказал, что с Джоан все хорошо, и завалился спать.
И тогда ему приснился еще один сон, очень странный сон, смутивший настолько, что Генри было неловко даже вспоминать о этом утром. В его сне…
Но Генри не думал о нем. Неделю спустя, когда Джоан окончательно пришла в себя и он уже мог не опасаться за ее здоровье — и свою голову, — Генри уехал, и если не совсем забыл про ее существование, то по крайней мере вспоминал о ней не часто.
Не так часто, как вспоминала она о нем.
* * *
Следующий раз он приехал на день рождения Джоан. Хотя Генри догадывался, что лучшим подарком будет он сам, все-таки несколько свертков он принес, отчего праздник получился вполне праздничным, хотя и камерным. От короля пришла книга, сборник северных легенд на такой тонкой бумаге, что об ее край можно было при желании порезать палец, с золотым тиснением на мягкой коже и королевским экслибрисом на первой странице. Леди Теннесси передала Джоан летнее платье, простое, но очень изящное, с наказом носить его в теплое время года не меньше раза в неделю, «потому что женщина не должна все время ходить, как батрак». К платью прилагалась подробная рисованная инструкция, каким образом его можно выпускать и надставлять, чтобы оно продолжало расти вместе с Джоан, и Генри видел по глазам девочки, что подарок попал в точку.