— А потом вы заболели.
Джоан кивнула:
— Меня знобило всю дорогу домой, а по приезду стало совсем плохо. Я не помню, что было после, говорят, я бредила и кричала. Поэтому я и решила, что то, что со мной случилось на охоте, — это просто мне почудилось…
Она замолчала.
— А потом? — спросил Генри тихо. — Когда вы… превратилась?
Джоан испуганно посмотрела на него и замотала головой из стороны в сторону.
— Мне нужно, чтобы вы рассказали. Это очень важно.
Она спрятала лицо в ладони, продолжая мотать головой, и всхлипнула. Тогда Генри встал, подошел к ней, и крепко взял за плечи. Они были очень маленькими и худыми, но почему-то при этом не казались хрупкими.
— Вы помните, что было, когда вы уже превратились?
Она медленно кивнула, не отнимая рук от лица.
— А как вы превратились обратно?
Она снова кивнула и наконец подняла голову.
— Я летела… — прошептала Джоан. — Это было ночью, но я видела все очень ясно, как днем. И у меня были огромные крылья. Огромные серебряные крылья.
— Серебряные? — перебил Генри. — Вы уверены?
— Уверена, — она кивнула и шмыгнула носом. — А потом… Мне кажется, дракон со мной говорил. Только я ничего не поняла. Но почему-то я села, а в следующий момент это уже была снова я… В смысле, совсем я. Но я не могла встать, и даже пошевелиться. Я лежала и думала, что теперь я умру в этом лесу, а потом я заснула… А проснулась уже здесь, в замке.
— А кто решил, что вы будете жить в этой комнате?
Джоан подняла на него глаза. Они были зеленые, с ореховым оттенком ближе к зрачку. Очень теплые и совсем не драконьи глаза.
— Вообще-то вы не можете ко мне прикасаться, лорд Теннесси. Только к руке, и только по особым случаям.
Генри тут же отпустил ее плечи и отошел на пять шагов, предписанных этикетом. Джоан достала тонкий батистовый носовой платочек и аккуратно промокнула им глаза и нос. Это было очень странно — жест придворной дамы у девочки. Пусть и принцессы.
— Я сама так решила, — серьезно ответила она.
— А почему?
Джоан посмотрела на него поверх платка.
— Я не хочу… больше… превращаться, — она поморщилась. — Никогда больше. Я подумала, что, чем меньше я буду всех видеть, тем больше вероятность, что этого не повториться. Я ведь права?
— Отчасти. Конечно, общаясь с другими людьми, вы скорее на кого-то разозлитесь, или просто начнете волноваться, а это может послужить причиной превращения. Но не только.
Она вопросительно приподняла брови.
— Любая сильная эмоция может это сделать. Например, отчаяние. А если очень долго сидеть здесь взаперти, в одиночестве… Чем вы вообще занимаетесь целыми днями?