Они обошли Колонну.
Дилл посветил фонарем на сделанную им надпись.
— Я хотел написать слова своей песни, но передумал и просто перечислил то, что нравится мне больше всего.
Лунный свет. Затишье после грозы. Пугала. Пыльные библии.
Заброшенные дома. Светлячки. Солнце сквозь пыль. Опавшие листья. Кладбище при церкви. Серое осеннее небо. Речная дамба.
Музыка ветра. Древесный дым. Свист поезда зимним вечером.
Кудзу на телефонном столбе. Рассыпающийся псалтырь.
Белые кресты у дороги. Гул цикад. Тени. Воробьи. Ржавчина.
Огни железнодорожного переезда в тумане.
Сверчки. Листья, танцующие на ветру. Гниющий сарай.
Поле после жатвы. Облака, закрывающие луну.
Тихие сумерки. Молния. Стук сердец.
Лидия сфотографировала его надпись.
— Оказывается, я тоже все это обожаю, а ведь не знала, пока не прочитала.
— Не думаю, что наши слова сохранятся на тридцать две тысячи лет, — сказал Трэвис, — но нас они, может быть, переживут, верно?
Лидия показала друзьям своих рук дело — несколько цитат Долли Партон.
Выясни, кто ты, и делай это намеренно.
Мы не можем перенаправить ветер, но можем отрегулировать паруса.
Если тебе не нравится дорога, по которой ты идешь, начни прокладывать новую.
— Будущим поколениям пригодится эта мудрость, — пояснила она.
А потом они легли на спину и полежали так немного, глядя в усыпанное звездами небо сквозь железнодорожное полотно, слушая черную реку внизу. Должно быть, это оно и есть, думал Дилл. Должно быть, это и есть лучшее мгновение в моей жизни. Вот это мгновение. Прямо сейчас.
— Я где-то читал, что многих звезд, которые мы видим, уже не существует. Они уже исчезли, но прошли миллионы лет, прежде чем их свет достиг Земли, — произнес он.
— Вот так умереть было бы неплохо, — отозвалась Лидия. — Светить миллионы лет после того, как исчезнешь.
К тому моменту, как она вернулась домой, ее мама уже ушла спать. Папа смотрел телевизор, сидя на диване в халате, с большой миской попкорна.
— Здравствуй, принцесса, — сказал он, когда Лидия, помыв руки, вошла в гостиную. — Хорошо провела время?
— Фантастическая феерия в Форрествилле. Аллитерационная вечеринка. — Скинув ботинки, Лидия села на диван рядом с отцом и положила голову ему на плечо.
Он прижался щекой к ее макушке.
— Ты пахнешь летним вечером.
Она поднесла к носу прядь своих волос.
— Ароматизированные свечи, которые должны пахнуть как летний вечер, никогда так не пахнут. Они больше похожи на одеколон какого-то стремного парня. — Она запустила руку в папину миску и набрала пригоршню попкорна.
— Мне нравятся твои друзья. Хорошие ребята. Ты выбирала с умом.