Трэвис уставился в пол.
— Не уверен.
— Ты не уверен. В чем ты не уверен? В том, что пойдешь на танцы, или в том, что тебе нравятся девчонки? Ты пойдешь на танцы со своим бойфрендом, Диллардом Эрли — Змеиным принцем?
— Нет, сэр, девочки мне вполне по душе, но не танцы.
— Ты педик?
Глаза у Трэвиса начали слезиться от зловонного дыхания отца.
— Нет, сэр.
У него внезапно возник порыв показать отцу фотографию Амелии на телефоне. Но отец наверняка заставит его об этом пожалеть: отпустит комментарий о фигуре Амелии или о ее лице. А Трэвис чувствовал, что в таком случае может сделать нечто, в чем будет раскаиваться.
— Тебе нравится пудрить нос, надевать передники и печь пироги с мамочкой, а ходить на танцы — нет?
— Нет, сэр.
Пожалуйста, уйди. Пожалуйста, уйди.
Отец подошел еще ближе и угрожающе прорычал:
— Если ты педик, я научу тебя уму-разуму, ей-богу. Тебе лучше стать мужиком.
Он толкнул Трэвиса, не так чтобы сильно, но застал его врасплох. Трэвис отшатнулся назад и чуть не посмотрел в глаза отцу, но вовремя одумался и уставился в пол. Просто исчезни. Тогда ему станет скучно, и он уйдет. Сделайся маленьким. Вот что ему нужно — чтобы ты был маленьким.
— Клинт, дорогой, — мягко произнесла мама Трэвиса так, словно разговаривала с опасным зверем или непослушным ребенком (или каким-то сочетанием того и другого). — Трэвис — христианин. Не беспокойся. А теперь могу я предложить тебе что-нибудь поесть?
Отец Трэвиса срыгнул и подошел к миске с тестом.
— Не, я не голоден.
Он запустил три пальца в тесто и, глядя на мать Трэвиса в упор, облизал их и снова запустил в миску.
— О, Клинт. Не стоило так делать. Этот кекс не для нас.
Отец подошел к ней вплотную.
— Мне… все… равно, — произнес он, тыкая ее в грудь после каждого слова. Она отвела взгляд. Еще пару секунд он стоял над ней. Страх Трэвиса начал превращаться в ярость. Он чувствовал то же самое, что и тогда, с Алексом Хименезом. Пожалуйста, уйди и больше не прикасайся к моей маме.
— Жду кексика, — с ухмылкой сказал отец и, наставив палец на Трэвиса, добавил: — Лучше тебе не быть жопником.
Он прошествовал в гостиную, где рухнул на диван и врубил телевизор.
Трэвис выдохнул. Спасибо, Господи. Спасибо. Выдохнула и его мать. Они посмотрели друг на друга. Трэвис открыл было рот, но мама поднесла палец к его губам, словно говоря: не надо, будь осторожен.
— Я все-таки испеку сейчас этот кекс, и пусть папа его попробует. А для Кристал я приготовлю другой. У меня в шкафу есть еще одна пачка смеси для бисквитного кекса. На самом деле, она даже лучше той, что дал тебе Диллард.