Чтобы отвлечься от колокольчика, она попыталась сосредоточиться на посетителях и сыграть в игру под названием «Угадай секрет».
Женщина в фиолетовом платье на два размера меньше нужного? Спит со своим подсобным рабочим. Мужчина с мобильником? Растратчик. А тот, который сейчас прямо перед ней? Подсел на снотворное. Иначе ничем не объяснишь, почему он тормозит с заказом.
Жилка у Кейт на виске дернулась.
– Следующий!
Мужчина подошел шаркающей походкой, не отрывая взгляда от своего телефона.
– Сэр!
Он говорил тихо, и Кейт поняла, что адресовано это собеседнику в телефоне.
– Сэр!
Он поднял палец и продолжил говорить.
– Сэр!!!
Ее охватило раздражение. Оно рывком преобразилось в гнев, и, прежде чем Кейт успела осознать, что она творит, ее рука метнулась за стойку.
Она выхватила телефон у мужчины и швырнула его в голую кирпичную стену – ее устроили здесь, чтобы добавить «Кофейному зерну» домашнего уюта. Телефон разлетелся вдребезги, и, когда мужчина наконец поднял голову, у него на шее вздулись вены. Он устремил пристальный взгляд – не на нее, на обломки телефона, – и первой мыслью Кейт было метнуться за стойку и схватить мужчину за горло. А это будет действительно приятно.
Порыв овладел ею, такой простой и быстрый, что она почти не осознала его.
Она увидела всю картину отчетливо, как в зеркале. Она почувствовала его плоть под своими руками, услышала резкий хруст костей. И сама идея была подобна холодному компрессу на воспаленный лоб, бальзаму на ожог, такая внезапная и утешительная, что ее пальцы уже начали сгибаться. Голосок в ее голове, тот самый, что твердил: «Не делай так, Кейт», вдруг сменился другим, говорящим: «Делай!» И лишь потом она подумала: «Нет, стоп!» – и опомнилась.
Это напоминало резкий переход из приятного сна в кошмар. Чудесное, уверенное чувство сменилось приливом тошноты и пронзительной болью за глазными яблоками.
Что она только что сделала?
Чего она едва не сделала?
Кейт заставила себя попятиться – отступить от стойки, от потрясенной очереди, от мужчины, начавшего орать, – сорвала с себя фартук и бросилась бежать.
II
Она кинула сумку у двери.
Райли с Малкольмом ушли – спасибо Господу за Его маленькие милости.
В ушах лихорадочно стучала кровь, но неведомое нечто, овладевшее ею в кофейне, ушло, оставив лишь головную боль и давление на глаза.
Мигрень? Но у Кейт никогда не бывало мигреней. Кроме того, она была абсолютно уверена в одном – в список побочных эффектов данного недуга явно не входит неожиданная жажда насилия.
Насилие. Рассудок зацепился за слово, и снова вернулась та ночь: мужчина в ресторане и тень на улице – оба такие уверенные, такие спокойные. Пустота в лице мужчины и оживающая личина монстра. И та улочка. Кейт столкнулась с монстром, с этим ничто, холодным и пустым голодом, и серебристые диски, будто зеркала, буравили ее…