– Привет. – Эшли была всё такой же сонной, будто и не спала вовсе, но посмотрела на меня с улыбкой.
– Привет, – усмехнулся я.
Эшли потянулась – я почувствовал напружиненность её тела. Одним движением смахнула с лица волосы, но не стала затягивать их в хвост, да и вообще не стала подниматься. Только закинула одну ногу на другую – пальцами теперь касалась окна. Достала телефон. Так и лежала головой у меня на коленях, что-то писала в телефоне, а я запоминал каждую связанную с ней деталь, будто должен был впоследствии по ним перед кем-то отчитаться.
В Милуоки остановились перекусить и первым делом переоделись во всё самое тёплое из того, что оказалось в наших вещах. Мы с Эшли натянули толстовки с капюшонами и синей эмблемой университета, Мэт надел флисовую рубашку с замшевыми налокотниками, а Крис нашла в багажнике древнюю, растянутую в рукавах розовую кофту с вышитым блёстками Микки-Маусом – с учётом фиолетовых «найков», тёмно-синих лосин, бордовой юбки ниже колена и коротко стриженных, таких же бордовых волос выглядела она, как и всегда, довольно необычно. Картину дополняли браслеты, красная помада и сложный пирсинг в ушах. Мэт шёл рядом с Крис и явно любовался тем, как она выглядит, а я должен был признать, что, несмотря на разницу в росте, они неплохо смотрятся вместе.
В кафе оказалось людно, и мы не сразу нашли себе местечко, а когда нашли, выяснилось, что из еды тут подают только блинчики, и я предложил поискать что-нибудь ещё, но все запротестовали, заверив меня, что блинчики – это не так уж плохо.
Я обратил внимание, что по сравнению с Чикаго тут совсем мало чернокожих. Сказал об этом Мэту. Он пожал плечами. Его куда больше интересовал кофе, который он заказал себе и который теперь пила Крис, изначально заявившая, что хочет только погреть руки. В итоге Мэт заказал ещё один кофе, а когда ему принесли вторую кружку, её сразу перехватила Крис, взамен отдав первую, уже остывшую. Они начали спорить, в итоге расплескали кофе по столу и оба остались этим довольны, хотя ещё несколько минут поглядывали друг на друга с наигранной злостью.
Эшли сидела рядом со мной. Иногда, закрыв глаза, упиралась головой мне в плечо. Потом начинала зевать прямо в мою толстовку – я чувствовал её горячее влажное дыхание. И удивлялся тому, как легко и естественно мы тут все сблизились – вели себя так, будто у нас было не меньше десятка таких поездок.
Наконец нам принесли блинчики, и Крис с Мэтом успели подраться вначале за, в общем-то, совершенно одинаковые тарелки, а затем и за мёд с ореховой стружкой. Эш, взяв мою руку вместо подушки, положила голову на стол. Вся сонная, мягкая. Я склонился к ней, и спросил, будет ли она есть, и прошептал этот вопрос так, что губами коснулся её уха. Эш вздрогнула и рассмеялась, потому что ей стало щекотно, а потом выпрямилась и сама притянула к себе одну из тарелок.