– И ты пользовался?
– Да. Когда в девятом классе пошёл на юридические курсы, это пригодилось.
– Ты сам пошёл на эти курсы?
– Я не возражал.
– Понимаю…
– Мне так было проще. Я и не знал толком, чего хочу. Ну и доверился родителям. Точнее, отцу.
– Получается, университет за тебя тоже выбрал он?
– Не только университет. Много чего. Но я не возражал. К тому же отец действительно хотел мне помочь. Думаю, он бы меня поддержал, если б я сразу выбрал какое-то другое направление – если б точно знал, чего хочу.
– Но ты не знал.
– Да. А потом было поздно.
– Что поздно?
– Что-то менять. Родители в меня много вложили. Я это знаю и ценю.
– Ты их любишь?
– Не знаю, не думал об этом. Мы просто разные. Но мне их, в общем-то, не в чем упрекнуть.
Прежде я ни с кем вот так откровенно не обсуждал свою семью, и мне стало не по себе. Да, я мог бесконечно долго говорить с Эшли – делиться с ней тайнами своей души, пока нас не разлучит её поворот возле Салинас, но при этом я знал, что нельзя пересекать черту – ту самую, что отделяет мираж, в который мы погрузились, от бездны, на пороге которой я продолжал с улыбкой пить свой кофе со сливками.
Эшли на удивление быстро уловила моё настроение и сменила тему: заявила, что знает, как проверить мою память. Предложила делать ставки на то, сколько я запомню городов из песни «I’ve been everywhere» после одного прослушивания. Мэт, не поворачиваясь, сказал, что затея не самая удачная, но тут же добавил, что ставит десять баксов на то, что я запомню не больше тридцати процентов. Крис была явно лучшего мнения о моих способностях и назвала пятьдесят процентов.
– Половину? – с сомнением протянул Мэт.
– Половину, – кивнула Крис.
Я сказал Эшли, что спор получится не совсем честный, я уже слышал эту песню – она мне попадалась, и не раз.
– Это ничего не значит, – Эшли качнула головой. – Даже Кэш её пел только с листа. Ну, не полностью с листа, но во время концертов подглядывал, это точно. Список-то приличный.
– Это да, – тут я не мог не согласиться, а Эш, рассмеявшись, крикнула:
– Девяносто четыре процента!
Услышав её ставку, Крис и Мэт заговорили одновременно. Крис заявила, что мы в сговоре и что просто решили их обчистить. Мэт стал допытываться, почему именно девяносто четыре, а не, скажем, девяносто три или девяносто пять процентов. Потом мы ещё минут двадцать обсуждали, как именно я буду составлять список, и что делать, если кто-то начнёт подсказывать, и как быть, если какой-нибудь город я напишу с ошибкой, а главное – кто будет засекать время и какой установить лимит.