Приятный тёплый ветерок обдувал меня, я стоял с наветренного борта. Закончив разглядывать буксировку гидроплана – тут и его в бухту затащили, и остров мы стали обходить, селение уже скрылось с глаз, старый контрабандист найдёт, как его официально по документам провести, – я отошёл от борта и через дверь прошёл вниз, спустившись по лестнице, где были каюты. Устроившись на койке – мои вещи были в порядке, – я стал размышлять. Билет был хоть и самым дешёвым, но мне его взяли с питанием, скоро ужин, так что поедим. Один сосед спал надо мной, на верхнем ярусе, второй отсутствовал, тоже по палубе гулял, я его там видел, это позволило мне немного отдохнуть, пока не вызвали на ужин. А хорошо вышло, сегодня и самолёт японцу предложил, и сегодня же покинул остров. Думал, на сутки задержусь, ан нет, удалось в этот же день отчалить, благодаря так вовремя подошедшему угольщику. Теперь дождаться, когда прибудем в порт, я спрашивал у вахтенного, завтра вечером должны быть, и можно дальше думать, как добраться до Кореи.
А ночью меня разбудила сирена и ревун, да дрожь по корпусу, мы явно дали полный назад. Но больше ничего не случилось, и я уснул дальше.
Утром во время завтрака выяснилось, что мы ночью подобрали двух лётчиков со спасательного плотика, что заставило меня насторожиться. Первый звоночек. Пусть они в ужасающем состоянии, два дня шторм переживали, обезвоживание и остальное, но то, что оба американцы, не вызывало сомнения. Их в полубредовом состоянии сняли с плотика, оба одеты в лётные костюмы, шлемофоны, но без опознавательных знаков. Второй звонок. У одного укусы на руке, вроде как человеческие, у другого ножевая рана на бедре и защитные порезы на ладонях, но ножа на плоту найти не удалось. И что произошло, непонятно.
Превратившись в одно большое ухо, я сидел в кают-компании спиной к врачу, который всё и рассказывал любопытному третьему помощнику, а я не говорил на борту на японском, делал вид, что не знаю, и те общались без опасений. А вот я чем больше слушал врача – точнее, фельдшера, откуда тут врач взялся, просто баталер тут по совместительству ещё и медик, – тем больше понимал, кто это были. Недоумение баталера и третьего помощника вызывало то, что оба выживших были в японских лётных комбинезонах, под ними нательное бельё без штампов, а говорят с характерным американским акцентом. Третий помощник только ругнулся, знал бы, мимо прошёл, американцев мало кто из экипажа любил, помнили, что сделали с той же Хиросимой. Именно третий помощник и был тогда на вахте, когда кок, что выплёскивал ведро, и заметил мигание фонарика на водах, теперь пообещал ему фингал поставить. О спасённых также уже сообщили, и от Японии навстречу шёл американский эсминец, что снимет их. Через час должны встретиться.