Прежде чем покинуть квартиру натурщика, Нышпорка заглянул в ванную, чтобы попрощаться с милиционерами, собравшимися извлечь из жидкости скользкого голого мертвеца. «Без труда не выловишь и рыбку из пруда» — гласит народная мудрость. Это утверждение остаётся справедливым, даже если заменить слово «пруд» на слово «ванна», а слово «рыбка» на словосочетание «труп мужчины». Хорошо ещё, что покойник не был толстяком, а то бы пришлось прилагать ещё больше усилий.
Пожимая руки настроенным на сей труд Переплюньпаркану, Жужжалову, Зильберкукину и Достоевскому, Солопий Охримович произносил:
— До свидания… Всего хорошего… До новых встреч… Рад был встретиться… Желаю долгих лет жизни.
Пятая пожатая рука оказалась мокрой ногой покойника, которому дворник пожелал долгих лет жизни.
— Тьфу ты! Выставил! — ругнулся Нышпорка и вытер пальцы о штаны, нет, не свои, а соседа, висевшие на батарее.
После этого он покинул квартиру укокошенного натурщика и вознёсся посредством лифта на один этаж — к своим родным пенатам.
Переступая родной порог, сыщик-любитель чуть не раздавил подошвой тапка своего, так сказать, сожителя — домашнее животное. Животное было, по научному выражаясь, люмбрикусом; а, по-простонародному выражаясь, земляным червём, или, как ещё говорят, дождевым червяком. По кличке Робеспьер. Почуяв тапок хозяина, скользкий шнуркообразный Робеспьер радостно завилял своим организмом.
Из книг и фильмов Нышпорка знал, что некоторые известные сыщики держали дома домашних животных. Например, у лейтенанта Коломбо, из американского киносериала, был любимый пёсик… Равняясь на них, сыщик-любитель Нышпорка тоже заводил у себя разных зверьков. Будучи по природе индивидуумом оригинальным и даже несколько экстравагантным и эксцентричным, дворник игнорировал таких банальных существ, как кошечки, собачки, хомячки или аквариумные рыбки, а предпочитал держать кого-нибудь поэкзотичнее. Так, в разное время на жилплощади дворника обитали такие «братья меньшие»: блоха Христофор, носорог Пушок, слизень Людовик, горилла Аполлинарий Андреевич, солитёр Витька, верблюд Самокат и таракан Сумароков. Только животные оказывались всё какие-то неживучие и быстро подыхали. После того как подох таракан Сумароков (названный так в честь любимого поэта; кстати, именно мумия Сумарокова — таракана, а не поэта — работала теперь закладкой в книге «Влажная ноздря брюнетки»), Солопий Охримович завёл в доме дождевого червя (выкопав его из клумбы у дома), которого назвал Робеспьером в честь знаменитого французского революционера.