Когда последние гости расходились, домашние пошли их провожать до ворот. Ольга Ивановна убиралась наверху, жильцы разошлись по своим комнатам на первом этаже, а Лида осталась во дворе одна. Она постояла минуту, прикусив губу, как будто решаясь на что-то, а после, глянув на непогасшие еще окна дома, решительно выбежала за калитку.
Алексей, окно которого выходило в переулок, укладывался спать. Комната была первая при входе, угловая. Он слышал скрип половиц где-то над головой, потом чьи-то быстрые шаги вниз по лестнице, потом голос Петра, кричавшего в темноту: «Лидушка, ты где? Мама тебя спрашивает!», потом голоса брата и вернувшейся сестры во дворе. Потом все постепенно стихло. Дом засыпал.
***
Дом Олениных отходил ко сну. Не шел покой только к Алексею, ворочающемуся на своей узкой коечке. Он давно погасил лампу, но мысли все роились в голове и не давали заснуть, не отпускали в блаженное царство покоя. Вот и осень пришла. Надо было решать что-то, причем решать быстро. Занятия в университете уже начались, что делает он в этом чужом городе? Погостил и будет! Надо было собираться и ехать в Москву.
Москва. Москва ударила его самым жутким за всю жизнь потрясением этой весной, а ведь до этого побаловала и огромной радостью – ему, самоучке и сироте, удалось поступить в величайшее учебное заведение страны. Такую удачу нельзя было упустить сквозь пальцы! Это Петя может себе позволить бросить учебу на полпути, ведь у него – семья, дом, поддержка. А что есть у Алексея, кроме собственных способностей? Надо возвращаться в Москву.
Москва. Что осталось у него там, кроме места на курсе? Ужас того дня, когда проснулся он один в опустевшей навсегда комнате? Холодный страх судорожных поисков и безумной ночи в больнице? И квартиры нет, и денег кот наплакал, и друзей там не осталось, и знакомых раз-два и обчелся. Оленины к нему относятся искренне, гнать не гонят. Но…
Когда Алексей еще только начинал университетскую учебу, то мало с кем сводил знакомства, уходил-приходил, ютился по углам, не всегда мог готовиться к занятиям дома – не было места писать, не всегда была лампа, чтобы читать по вечерам. Потом появился Петр, сблизился с ним, позвал к себе. И сложился у них на квартирке некий мир, удобный для всех проживающих совместно, в котором верховодили Семен и письмоводитель.
Семен был самым старшим среди них – и по возрасту, и по уму. Он взял на себя ответственность за всех квартирантов, сделавшись вроде как отцом всему этому семейству собравшихся вместе парней. Он умел рассчитывать средства так, чтобы дотянуть до следующего курьера, который привезет от матушки рулончик рублей, распределял еду так, чтобы не сидеть по три дня подряд на одном пустом чае, взвалил на себя роль взрослого человека. Не уступал ему в силе характера и письмоводитель, меж ними всегда шло негласное соперничество. Но, так как сферы их влияния почти не пресекались, то в маленьком мирке все постоянно возвращалось в состояние равновесия, и по всем вопросам можно было найти решение.