– Перестань, Курт, – Гретель утирала слезы, – он не понимает твоих шуток. Ему только девять.
– А может, ты все-таки заткнешься? – крикнул Бруно, в бешенстве глядя на сестру. Мало того, что ему пришлось обратиться к лейтенанту с просьбой об услуге, так еще и родная сестра беспрерывно его дразнит. – Тебе самой только двенадцать, – добавил он. – Так что кончай притворяться старше, чем ты есть на самом деле.
– Мне почти тринадцать, Курт, – затараторила Гретель. Она больше не смеялась, лицо ее исказил ужас. – Через пару недель мне исполнится тринадцать. И мы с тобой почти сравняемся, ведь ты тоже пока считаешься подростком, тебе же еще нет двадцати.
Котлер улыбнулся, кивнул, но промолчал. Бруно внимательно разглядывал его. Если бы перед ним стоял какой-нибудь другой взрослый, мальчик закатил бы глаза: мол, мы-то с тобой понимаем, что все девчонки – дуры, а сестры – и вовсе полный караул. Но перед ним стоял не какой-нибудь другой взрослый. Перед ним был лейтенант Котлер.
– Ладно, – сказал Бруно, не обращая внимания на Гретель, сверлившую его злобным взглядом, – а кроме сержанта Хоффшнайдера, можно здесь найти у кого-нибудь запаску?
– Разумеется. – Котлер вдруг прекратил улыбаться. Казалось, он заскучал. – Но зачем она тебе?
– Я подумываю сделать качели. Ну, знаете, покрышка и веревка на ветке дерева.
– Вот оно что. – Лейтенант Котлер задумчиво кивнул, словно пытаясь вспомнить, что такое качели, хотя, как только что сказала Гретель, ему не было еще и двадцати. – Да, в детстве я и сам строил качели.
Бруно изумился: неужто у него с лейтенантом Котлером нашлось что-то общее? Но самое невероятное: неужто у лейтенанта когда-либо водились друзья?
– Ну так что? – спросил он. – Можно здесь найти запаску?
Котлер молчал с таким видом, будто размышлял, ответить честно и прямо или попытаться поддеть мальчишку, как у него было заведено. Затем он увидел Павла – старика, приходившего каждый день чистить овощи, а вечером, надев белую куртку официанта, прислуживать за ужином. Павел шел к дому, и лейтенант принял решение.
– Эй, ты! – крикнул он и добавил слово, Бруно совершенно незнакомое. – Иди сюда, ты… – Лейтенант опять произнес то же самое слово, и что-то в его резком звучании заставило Бруно отвернуться. Ему вдруг стало стыдно находиться в одной компании с Котлером.
Павел подошел, и Котлер заговорил с ним очень грубо, хотя по возрасту годился ему во внуки.
– За домом есть склад, отведи туда этого молодого человека. Там вдоль боковой стены сложены старые покрышки. Он выберет одну, а ты отнесешь ее, куда он скажет. Понял?