— Да разве королевские откупщики по осени приезжают, да торговцы весной. Мужики наши зимой пушнину бьют, вот торговцы ее покупают. Еще бы цену честную давали. А то за беличью шкурку десяток медных марок, за соболью — серебряный. Волчьи да лисьи в полсеребрушки идут. А откупщики потом дерут, будто мы их прямо в королевский дворец поставляем. Вы не смотрите, что у нас так хорошо да чисто, это я сама грязи не люблю. А как последнее весной отберут, так руки и опускаются. Одна радость — прошлой зимой не доехал до нас откупщик — то ли волки загрызли, то ли в дороге замерз — холода-то знатные стояли. Вот ждем, кого нового пришлют. Ой, да я вас заболтала, а вы, небось, о кровати мечтаете, — заметила хозяйка, что гость с трудом скрывает зевки. — Пойдемте, провожу вас.
Филипп вслед за хозяйкой поднялся на второй этаж, там она показала ему небольшую, чистенькую комнатку и ушла. Граф вошел, закрыл дверь изнутри на засов — других замков не предполагалось, а снаружи их и вовсе не было. Все убранство комнаты состояло из кровати, небольшого стола, табурета и сундука. По-деревенски просто, но уютно. Ветер трепал занавесочки на окнах.
Мужчина прикрыл окно, справедливо опасаясь ночной прохлады — все-таки осень наступила. Пусть в пути развиднелось, но солнце уже не так пригревает, да ветер больше с севера задувает, а не с южных равнин. Раздевшись до белья, Филипп повалился на удивительно мягкую постель. Рассказ хозяйки не выходил из головы. Надо будет обсудить все с Эми и отправить сюда королевского сборщика. Да и попробовать бы сторговать у них меха до того, как купеческие скупщики заявятся. Меха, они везде меха, что в Дельменгорсте, что в северном Вастенхолде, что в южной Вастилиане. А как ими распорядится — они потом придумают.
Эми, Эми… Филипп невольно улыбнулся, при воспоминании о девушке. Привык, что она каждый день рядом, за стеной. А сейчас он в километрах от столицы, и не хватает ему дружеских перепалок Андреаса и Камиллы, смеха Эмилии, даже хитрой усмешки Роситы и серьезного Гильермо, регулярно проверяющего караулы. Уже проваливаясь в сон, граф пообещал себе не тратить зря времени и разобраться со всеми делами как можно быстрее, чтобы снова оказаться рядом с ней.
— У тебя что, совсем мозгов нет? — Филипп вздрогнул и неосознанно еще плотнее вжался в спинку кресла. Кто бы мог сказать, что юная девушка может впасть в такую ярость? — За твою голову правитель Вастилианы золотом платить готов, втрое против ее веса, а ты один по дорогам рассекаешь.
— Но ведь ничего не случилось, — попытался оправдаться граф.