– Мне нужно в туалет. Где туалет? – спросила Соня, находясь, предположительно, в собственной квартире.
Мы стояли рядом с моей ванной-кабинетом. Я открыл Соне дверь.
– В ванной стоит письменный стол, – заметила Лидия.
Я знал об этом. Переезжая к Дейву и Соне, я не взял стол с собой, потому что везти его на метро было неудобно.
Тут из ванной-кабинета донесся Сонин голос:
– У меня проблема.
– Сантехника течет? – спросил я. Слив действительно иногда барахлил.
– Это я теку. Что-то не так.
Правила социума категорически запрещают входить в ванную, когда там находится лицо противоположного пола, не связанное с вами родственными узами. Мне это было известно, но мое поведение оправдывалось тем, что проблема могла быть связана с большим сроком беременности Сони. Я предположил, что начались схватки.
Я вошел в запретную зону, и Соня объяснила, в чем проблема. Описание симптомов не оставляло сомнений.
– Что вы делаете? – спросила Лидия. – Все в порядке?
– Набираю телефонный номер, – ответил я. – Нет, не в порядке.
– Что случилось?
– Выпадение пуповины. Я вызвал скорую. Если схватки не начались, проблема не требует немедленного вмешательства.
– О господи, – сказала Соня. – Я думаю, что они начались.
Следуя моим инструкциям, Лидия отвела Соню в кабинет Рози, а я еще раз перенес матрас из нашей бывшей общей спальни, в которую Рози вернулась после моего ухода. Мне нужно было пространство для маневра. Соня легла на матрас. Когда я позвонил в скорую, я подчеркнул срочность вызова, поэтому повторять звонок, перегружая тем самым систему и мешая ей оказать помощь другим пациентам, не имело смысла.
Соня была крайне взволнована, она находилась на грани истерики.
– О господи, я читала про это. Голова ребенка пережала пуповину, и он остался без кислорода, о, черт, черт, черт…
– Теоретически это возможно, – сказал я.
Я пытался говорить тоном доктора у постели больного, который когда-то вызывал у меня такое отторжение, что я решил отказаться от выбора этой профессии.
– Для матери летальный исход практически исключен. Однако без врачебной помощи ребенок, вероятно, умрет. Но скорую я вызвал.
– А если она не приедет? Если не приедет?
– Я считаю, что способен оказать необходимую помощь. Я приобрел существенные практические навыки.
Я посчитал ненужным уточнять, что при рождении Дейва-теленка выпадения пуповины не произошло.
– Какие навыки? Какие навыки?
Видимо, из-за своего истерического состояния Соня все повторяла дважды.
Я успокоил ее:
– Процедура проста. Я должен произвести осмотр.
Перспектива меня не радовала: мысль о физическом контакте с человеческим существом, к тому же близким другом, вызывала у меня отвращение, но я не был готов нести ответственность за то, что не сделал все возможное ради спасения ребенка. Будет очень обидно, если проект Дейва и Сони, в который они вкладывали силы на протяжении пяти лет, потерпит неудачу в самом конце. Я изо всех сил пытался представить себе, что Соня – мать Дейва-теленка. Позже меня непременно настигнет посттравматический стресс.